– Ты ни о ком не думаешь кроме себя, тебе было плевать тогда, какую боль твой поступок может принести мне, ты делал что хотел, а теперь ты обвиняешь меня в том, что я не оценила твою честность…Прекрасно! – он почему-то молчит, а я понимаю, что открыла карты и прикусываю язык. Я должна была быть холодной и настаивать, что мне все равно, черт.

– Я кладу трубку, – наконец раздраженно сообщаю я,

– Постой, – перебивает меня Крис, – Ты…я приеду в пятницу, – его голос такой спокойный и к моей горечи, удовлетворенный. Я чувствую, что он улыбается там, за сотню километров от меня.

– Черт побери тебя, Крис, – в сердцах выкрикиваю я и кидаю трубку, слыша, как он, уже не скрывая своего ликования, смеется. Вот и все. Из-за моей несдержанности он опять знает, что я на крючке. Из-за моей несдержанности он снова сможет поступать как ему заблагорассудится, зная, что я всегда его прощу. Из-за моей несдержанности, он снова перестанет бояться меня потерять. Я проклинаю его весь вечер и следующий день и так до пятницы. Но он приезжает и ведет себя безупречно, и в душе становится вроде как все на место. Но его связь с Ирэн становится последним пазлом картинки моего недоверия к нему.

(лето 18 лет)

Раз в две недели он приезжает на день, два, ну а я живу от встречи до встречи, вечно держа руку на пульсе. Мы постоянно вместе, за это время ни одной ссоры, никаких экстази, никаких девчонок кроме меня рядом, никаких подозрительных звонков, когда он отходит в сторону, говорит чуть тише и иносказательно, чтобы я не поняла в чем дело, никаких безбашенных друзей, в странном состоянии, когда не понятно либо они просто шутят, либо они под чем-то. Никаких проблем. Он изменился. Я боюсь в это верить, нет, не так. Я не верю в это. Он по-прежнему хрипло смеется, по-прежнему иногда рука все еще взлетает к волосам, но стрижка неизменно подправляется, каждый месяц и остается короткой и безумно стильной. Он всегда немного небрежен, но выглядит как с обложки. Ведет себя безупречно и постоянно, постоянно твердит, что соскучился. Каждые две недели. Мы уже завсегдатаи этого ресторанчика, и почти каждый его приезд заезжаем туда плотно поесть или просто выпить чашечку кофе с тем самым вкусным ореховым десертом, как в день его возращения. Я постепенно забываю, что его не было аж целых полгода. Не было совсем. Только в скайпе да в мессенджерах. На смену весне приходит лето, а с ним и новый поток влюбленности ко всему миру в целом, и к нему. Меня гложет лишь одна мысль…я становлюсь старше. Уверенность, которую с такой старательностью он взращивает во мне, поднимается. А вот доверие к нему… подорванное доверие не так легко вернуть. Кажется, что все идет идеально, но он не торопит события, мы просто друзья. И каждый раз, когда он пытается смазать поцелуй в щеку, и захватить мои губы, я легко уклоняюсь и свожу это в шутку. А вокруг ходят другие парни, зовут на свидания, приглашают в кино, но все попытки построить отношения рушатся с его приездом. Я не могу сказать ему нет, когда он появляется на своей машине под подъездом моего дома, а делает он это чаще всего без предупреждения, и я отменяю намечавшиеся свидания не моргнув глазом. Мне не нравится это. Я хмурюсь и пытаюсь договорится с собой, что так поступать нельзя. Он вьет из меня веревки сам того, не замечая (или замечая?), но … неизменно, каждый раз, видя его у своего подъезда, я готова отменить все на свете. Так длится до августа, и уверенность, что это надо разрешить крепнет во мне день ото дня. В очередной его приезд мы сидим на парковке за городом, по нашей уже налаженной традиции и пьем из картонных стаканов молочный коктейль из придорожного мака.