– Вроде все логично, – прикинул Эдвин. – Но зачем визу нападать на грифона?

– Скорее, грифониха напала на него, защищая гнездо, – предположил Нолан.

– Не уверен, – с сомнением проговорил Эдвин. – Как все волшебные существа, грифоны наделены зачатками разума. Визу достаточно было через эфирное поле наладить ментальную связь с птицезверем, дабы избежать конфликта. Если только… Если только разум одного из них не оказался помутнен.

– В таком случае, – высказался Нолан, – ваши выводы идеально соответствуют моей версии о матери, взбесившейся от страха за дорогое ей потомство. Грифониха усмотрела в визе угрозу, он не смог достучаться до ее разума, и в итоге ему пришлось обороняться. Дело закрыто. Самозашита не является преступлением, даже в случае гибели представителя исчезающего вида.

– Не исключено, – все еще не будучи до конца убежден, сказал Эдвин. – Но где теперь этот виз? А если он ранен после столкновения с грифоном? Если ему требуется наша помощь? В горах одному опасно.

– Какими бы благородными ни были ваши побуждения, – глядя в глаза юноше, произнес Нолан, – мы не можем тратить время на поиски гипотетического виза, взамен выполнения поставленной перед нами конкретной задачи по обеспечению безопасности несчастных, оставшихся без матери птенцов.

– Вы правы, – вынужден был согласиться Эдвин. – Идем дальше.

– Веди нас к гнезду, дружок, – попросила Алира, обратившись к вислоуху, терпеливо дожидавшемуся, пока людям не наскучит возиться с мертвым телом.

Зверек, услышав команду, ловко поскакал куда-то вверх по весьма крутому склону. Троица, справедливо опасаясь неприятного падения, осторожно начала карабкаться по твердым камням, стараясь по возможности не отставать от их ушастого проводника.

Достигнув ценой испачканной одежды и оцарапанных ладоней долгожданного пологого участка, путники сразу обратили внимание на расположенное неподалеку широкое, размером с избу, сооружение из множества веток – искомое грифонье гнездо. Внутри лежало четыре яйца, обхватить каждое из которых руками удалось бы не всякому взрослому человеку.

– И как мы с ними поступим? – спросил у товарищей Эдвин.

– Для начала их надо согреть, – ответила Алира. – Можно воспользоваться вашим тепловым барьером. Вы ведь сможете создать для птенцов нечто вроде инкубатора? Только, пожалуйста, не переусердствуйте с температурой.

– И на какой показатель мне следует ориентироваться? – осведомился юноша.

– На температуру тела грифона? – предположил Нолан.

– Хорошая идея, – сказал Эдвин, – жаль, я не представляю, какая температура для грифонов считается нормой.

– Тогда поступим по аналогии с куриными яйцами, – придумал журналист. – А что? Курица – птица. Грифон – наполовину тоже… Значит, требуется установить температуру чуть выше температуры человеческого тела. Представьте, будто бы вы простудились, но не очень сильно…

– Попробую…

– У вас все получится, – подбодрила Эдвина Алира.

Молодой человек сосредоточился. Он едва ли не физически ощущал давящий на него груз ответственности. Как-никак на кону стояла судьба потомства очень редкого вида существ. Кто знает, не являлись ли эти четверо невылупившихся птенцов последними грифонами на свете? Одно неверное движение, вернее – мысль, и детенышам будет нанесен непоправимый урон. Кроме того, спалить гнездо из деревянных веток было проще простого.

– Все, – выдохнув, сказал вспотевший от напряжения Эдвин.

– Получилось? – осторожно поинтересовалась Алира.

– Думаю, да, – отозвался юноша. – Да, получилось. Барьер устойчивый. Температура оптимальная…

Не успел Эдвин еще что-либо добавить, как ему в голову прилетел снежный ком. Юноша аж пошатнулся от неожиданности.