Пара решила всё-таки отвлечься от гнетущей атмосферы с помощью просмотра какого-то лёгкого проходного фильма. Они смеялись, обнимались, наслаждались обществом друг друга пока на фоне пролетали пустые диалоги. Хотя бы на ночь они забыли произошедшее, проводя время как обычные влюбленные идиоты, пока Бейла делала свою работу.

Глава 6

Ночной Петербург разительно отличался от своего дневного образа: изящные и высокомерные улицы, холодно приветствующие жителей города и его гостей, в ночное время наполнялись иной красотой – тёплые лучи фонарей создавали на изгибах зданий причудливые тени, предоставляя простор для воображения, которое и так может хорошо разыграться после посещения многочисленных баров и клубов. Молодёжь, поддаваясь кутежу и беспамятству, с криками и смехом перебегали из одного заведения в другое. Из этого праздника жизни отчётливо выделялась женская фигура, безучастно плывущая вдоль улиц. Выстукивая марш силы каблуками по брусчатке, девушка уверенно направлялась к отдалённому клубу, вход в который был открыт далеко не всем. Уже на подходе она увидела двух высоких и подкаченных мужчин, хищно смотревших на всех проходящих. Если бы кто-то не из списка постоянных клиентов внезапно решил посетить данное заведение, войти бы они точно не смогли. Заметив её, амбалы галантно придержали дверь и, пожелав приятной ночи, вернулись к работе горгулий.

Сам клуб представлял собой невысокое обособленное здание, выполненное в стиле модерна с элементами неоготики: из стекла, бетона и металлических балок был возведён практически католический собор. Правда с приятными дополнениями в виде танцпола, стойки диджея, VIP – зоны и нескольких баров. На первый взгляд это был простой тематический бар, но если приглядеться, то можно было заметить, как у присутствующих были некоторые интересные особенности: прекрасные девушки и юноши с холодным металлическим взглядом выпивали «действительно кровавую Мэри». На танцполе проводила время необычная «молодёжь», хищно смотрящая по сторонам. В их движениях было что-то дикое, животное.

Бейла умело игнорировала заинтересованные взгляды, маневрируя между разгорячёнными телами. Поднявшись по чугунной винтовой лестнице, она подошла к белому столу в форме полумесяца, за которым сидела компания на первый взгляд молодых людей. Заметив приближающуюся ведьму, они встали поприветствовать её. Слово взял парень, чьи черты отдалённо напоминали ворона: глубокие чёрные глаза, густые иссиня-черные волосы обрамляли лицо с ярко выраженными чертами.

– Изабелла, рад тебя видеть, – улыбнулся Салазар, почтительно склонив голову. – Прошу, присаживайся.

Салазар Бетанкур был не самым дальним родственником Августина де Бетанкур-и-Молина, итальянца, который дослужился в России до генерала-лейтенанта, но нас интересует не он, а его сын Альфонс, который по стопам отца служил при императорском дворе. Хоть по официальным данным женат он не был, этот аспект истории был старательно переписан культом Красных, влиятельного семейства ведьмаков с севера. В одну из красивейших ведьм этой семьи он и влюбился, положив начало новой ветви их древа, которая получила влияние в Петербурге после данного союза. Это имя ему нравилось, так как в предыдущих четырех перерождениях, по его мнению, они были слишком тривиальны. Хотя так его звали в предпоследней жизни, до Второй Мировой, он настоятельно просил сохранить его. С Изабеллой они познакомились в далеком 1750 году, когда он в своём новом двадцатилетнем теле предстал перед ведьмовским сообществом. Он был умён, хитер и весьма благороден. Узнав историю рыжеволосой ведьмы, он частенько пытался привлечь её к культу Красных, раз за разом получая отказ из-за придерживания «нейтралитета». Хоть данная позиция его и не устраивала, он не мог отрицать того, что она была верной для поддержания и так хрупкого мира.