За дверью слышится шум, состоящий из знакомых и не очень голосов. Йожин прислушивается и улыбается.

– Газета «Вечерняя Скадарлия», скажите, что за несанкционированное собрание вы проводите у черного входа, в такое время, каков ваш посыл, кому он адресован, и кто у вас ответственный? – слышится голос Луки. – Вы главный у нас, уважаемый?

Он обращается к одному из стоявших палилульцев, держащегося за ушибленный подбородок.

– Я? – испуганно отвечает он.

– Не вы, а кто тогда? – быстро спрашивает Лука? – Кто ваш предводитель? Дайте пару слов для газеты «Вечерняя Скадарлия». Милош, ты снимаешь?

Милош стоит рядом с фотоаппаратом, быстро щелкая затвором, и ослепляя и без того красные глаза стоящих рядом палиллульцев.

Наконец бычья морда отодвигается, дверь из коридора открывается, и из нее высыпаются люди.

Кто-то восклицает «Горан», кто-то с осторожностью разглядывает хищное чудище и не выпускающих из рук оружие актеров, наконец, выходит Джура и подходит к Луке.

– Мы, театральное сообщество, проводим закрытое собрание по уборке придворовой территории силой нашей труппы, и для привлечения дополнительной помощи приглашали присоединиться представителей производства – ударного, рабочего класса соседнего района Белграда. На данный момент все работы окончены, работники расходятся по домам. Спасибо за внимание.

– Большое спасибо за пояснение, – машинально отвечает Лука, разглядывая уходящие силуэты палилульцев. – Скажите, как называется ваше сообщество, для читателей, желающих следить за вашими успехами.

– Дети Скадарлии, – спустя секунду отвечает Джура.

– Э-э, ну что же… Спасибо вам, успехов, как говорится.

Лука вытирает пот, когда силуэты скрылись за углом. Милош, выдыхая, опускает фотоаппарат.

**** **** ****

Наверху в цехе было суетливо. Складывались костюмы, собирался реквизит, прибиралась посуда и остатки пира.

– А я считаю, мы – герои! – восторженно сказала Славица, отставляя веник. – Такое пережить – врагу не пожелаешь. Но мы отстояли нашу фабрику. Я так рада… Я к ней уже привыкла.

Кристиян на это лишь выразительно фыркнул.

– Чего фырчишь? Постоянно тебе не нравится, что я говорю! Что смеешься?

– Да смеюсь с тебя, что мы – герои. Ты видала же их – они мелкое жулье. Наверное, на металлолом хотели растаскать все, да мы не дали. Зато вот – он показывает свой трофей – на память останется!

– Нам нужно думать, чем дверной засов укреплять. Если эти жулики, как говорит Кристиян, его простой монтировкой свернуть смогли, – складывая свой комбинезон говорит Яков. – Я пока его забаррикадировал тем, что под рукой было, но лучше предусмотреть другой механизм.

– А я предлагаю охранную систему внедрить! Вроде сигнализации. – Славица даже хлопает себя по лбу – мы тогда будем знать, что с фабрикой даже когда нас нет рядом. И вокруг тоже услышат люди! Точно!

– Зачем нам другие люди, если мы сами герои? – улыбается Йожин.

– Не говори, еще предложи ловушки расставить.

– Точно, выроем яму с аллигаторами у входа и замаскируем.

– Зачем аллигаторы, когда у нас Кристиян с трофеем есть. Пусть там сидит.

Тияна молча подсаживается к Луке.

– Где вы все время были?

– Мы?

– Ты же нам сам сказал «бежим»?

– Ну да.

– И куда вы с Милошем убежали?

– Мы? На улицу… А вы?

Тияна не отвечает, пристально заглядывая в глаза Луке. Негромко приближается сам Милош.

– Мы думали, «бежим» – значит «бежим их окружать». Ты же видела, какая идея с журналистом нам пришла в голову?

– Да, кстати, они сразу ушли, увидев газетчиков, – соглашается Лука. – Это более эффективный, и менее кровожадный путь решения проблемы.

– И к тому же творческий, – добавляет Милош.