Явился Эрот домой грустный, мама и спрашивает:

– Где был?

– У циклопа Полифема. Я за молоком ходил.

– Что-то сомневаюсь, что он тебе молоко подарил…

– У него коз много, вот я и решил сам взять.

– Так не годится. Иди. Ты его обидел, теперь извиняйся.

Пришлось Эроту обратно возвращаться.

Полифем караулил у входа в пещеру. Хоть и был он слеп на один глаз, но слух имел острый. Услышал шаги и насторожился.

– Кто идет?

– Эрот.

– Тот мальчик, что испугал моих коз?

– Я за молоком приходил.

– А к чему тебе?

– У меня братьев младших много. Это для них.

– А попросить мог?

– Думал, что не дадите. Вы ругались.

– Так ты моих коз испугал.

– А где козы?

– Спят. Набегались они за день, вот и уснули. А тебе зачем?

– Хотел перед ними извиниться.

– Ладно. Вижу, что не со зла сделал. А молока я тебе дам, на возьми. – И Полифем налил в кожаный мешок столько молока, что Эрот едва смог унести.

Вернулся он домой, а пузыри тихонько посапывают. Их старая коза Амалфея накормила.

А утром, чуть свет, у порога дома стоял кожаный бурдюк с молоком – для пузырей. Так и присылал им Полифем молока, пока дети не выросли.

А дальше начались удивительные приключения, превращения и чудеса, которые могли произойти с любыми мальчиками или девочками, если у них есть весёлый старший брат.

Сдержанно кряхтя, Эрот разбирался с младенцами: стряхивал с них налипшие водоросли и учил их играть. По малолетству малыши переговаривались на своем языке тоненькими голосочками, словно птички чирикали. Терзали душу трепетаньем крылышек, воробьишки.

Так и приходилось Эроту их всему учить.

А если зарядил дождь, сидят дети целый день дома, ждут, когда выглянет солнце.

– Вот бы не пропустить, – смотрели в окно и волновались.

И, наконец, на небосклоне появлялась колесница, запряженная крылатыми лошадями, ими правил возница. Оттуда выпрыгнуло солнце и быстро заняло свое место на небе. И еще кое-что появилось.

Пузыри ахнули. Над горой Олимп поднялась радуга.

– А это что? – обрадовались они.

– Богиня Ирида шлёт всем привет, – объяснил Эрот.

– Смотри, вот ещё!

Под большой радугой появляется маленькая, она не такая яркая и мерцает.

Большая радуга и маленькая, потому что у Ириды есть младшая сестричка.

– Привет, пузыри! Здравствуй Эрот! Здравствуй, Геба!

Ирида с сестричкой плели свои веночки из солнечных лучей и улыбались. Они всегда такие веселые.

– Видели мою первую радугу? – спросила младшая сестричка.

– А как ты её делаешь?

– Беру солнечный луч на каплю воды и всё перемешиваю. Понял? Только не вздумай повторить. Я тебе сама сделаю. Луч может быть опасен, если попадет на сухое дерево, тут и до пожара недалеко.

Весь вечер Эрот провозился у лужи, чтобы поймать лучик закатного солнца. У него в глазах зарябило от семицветных огней. А потом всё закончилось. Возница остановил колесницу и крикнул ему:

– Не тревожьте солнце. Ему пора на покой. Кроме Ириды, никто не имеет права до него дотрагиваться.

Афродита увидела за ужином, что у Эрота обожжены руки.

– И что сегодня было?

– Что? Да ничего…

– А всё-таки? Вспомни.

Дверь снова приоткрылась, и послышался голос Гебы.

– Мы с солнцем играли. Лепили из лучей радугу.

– А ты, Геба, иди спать! – велела Афродита.

Дверь захлопнулась.

Мама укоризненно покачала головой.

– Но ведь у младшей сестрички Ириды получилось? – сказал Эрот.

Только потом он понял, что из богов всякий шутит на свой лад. Вот и младшая сестричка ходила смущённая. Видно от старшей сестры досталось. С солнышком шутить нельзя.

Не по душе была Эроту работа нянькой, но строгая мать мольбам его не внимала, следила за тем, чтобы он не отлынивал. Семья – это главное. А поскольку пузыри приходились им родней, Эрот крылатый являлся братцем не только пене, но и всем водорослям, рыбкам и ракушкам, что его не слишком радовало.