Признаюсь, я люблю своих друзей. Это отношение я, правда, скрываю и стараюсь не афишировать внешне, по крайней мере, по отношению к живым. Эта любовь никак не связана ни с их национальными, ни с их религиозными, а так же другими предпочтениями и пристрастиями. Меня совершенно не волнует, кто, когда и где из них бывал или жил, ну разве что из чистого любопытства. Их я воспринимаю, как данность. Я никогда не подсчитывал их количества и не заносил их в какой-нибудь особый реестр. Они всегда рядом, даже если их давно уже нет. Я не могу сказать с уверенностью, кого из них я почитаю или люблю больше, или кто из них, например, мудрее.

Все они чем-то напоминают мне замечательных Учителей-профессоров и друзей времен моего далекого студенчества, которых в табеле о рангах я располагал где-то между Господом богом и людьми. Каждого я люблю по-своему. Между нами существует нечто напоминающее особый вид телепатической связи. Когда мне не по себе, они появляются, иногда по одному, а порой могут и целой компанией; заходят без всякого приглашения и стеснения, как это и принято между друзьями.

Когда я счастлив и энергия жизни бьёт через край, я зову их сам, и они всегда появляются, – тогда я счастлив вдвойне. При знакомствах, я всегда иду на контакт первым. Пытаюсь понять то, что они собой представляют и что пытались донести до мира. Мы беседуем, а иногда просто молчим, но, как это случается с друзьями, при этом мы не испытываем решительно никакого дискомфорта. Ведь часто слова мешают пониманию.

Когда мои соседи или знакомые интересуются, на каком таком языке мы беседуем, так как мы все вроде как иностранцы, я говорю им, что мы общаемся на языке понятном для всех, поэтому его можно назвать Всеобщим Языком или просто, – Всеобщем. Признаться по правде, в юности я испытывал некоторое пренебрежение к языкам, что время от времени выходило мне боком. Но с возрастом, без всяких зубрежек, я осилил этот язык в объемах достаточных для его практического применения. И хочу поделиться приобретенным опытом с теми, кто придет на смену нашим детям. Поскольку всему свое время, а для моих детей это время уже упущено. Так, например, получилось и с главными принципами учения Раджа йоги, которые мне хотелось передать по наследству своим детям.

Но когда они были еще маленькими, то их родитель уже находился в таком возрасте, когда все, хоть и полезные для жизни знания, ими полностью отрицались в соответствии с фундаментальным законом отрицания-отрицания, поэтому они и не воспользовались приобретенным их пращуром опытом. Может быть, такие знания и не передаются по наследству, а приобретаются в процессе появления шишек и отметин на затылке. Здесь, у автора еще не сформировалось определенного мнения.

Особенно трепетно автор относится к своим друзьям современникам и по вполне понятным причинам. Ведь близкие друзья являются хранителями нас самих. Ну, кто может сказать, какими реально мы были, когда-то в далеком или не очень далеком прошлом? Собственные впечатления о себе самих могут нами быть настолько искажены и ненадежны, что они никак не соответствуют реальности. Наше восприятие себя самих, несколько гипертрофировано, поскольку оно формируется под воздействием эмоций и чувств. А вот друзья воспринимают нас объективно, поскольку их восприятие основано на разуме и логике.

Конечно, и у них присутствует эмоциональная окраска нашего «светлого» образа, но выражена она значительно слабее. Поэтому, если вы хотите что-нибудь узнать о себе самом, то храните друзей своих, как зеницу ока, и в нужный момент они откроют ваши глаза на вас самих. Берегите, однако ж, и себя, так как вы являетесь тем самым зеркалом, в которое ваши друзья изредка заглядывают сами.