И тем не менее я уверена, что детей надо уметь слушать.

Детей надо уметь слушать не только для того, чтобы восстановиться самой. Их надо уметь слушать, чтобы не сломать их, не сбить с верного пути.

Наглядный пример из жизни: семилетняя Света (у всех героев моих историй здесь и далее будут измененные имена, чтобы не задевать интересов реальных людей) никак не хотела ходить на гимнастику. Словами через рот говорила об этом матери Людмиле. Неоднократно говорила. Вообще, Свету по числовому коду ее личности и не должно было тянуть в спорт: девочка она со слабо проявленной физической энергией, ей грозили болезни от перенапряжения.

Но Людмила, уверенная, что все делает правильно, раз за разом отправляла Свету на ненавистные занятия. Почему она так делала? Просто потому, что сама Люда в свое время ходила на музыку, но потом раскапризничалась, устала и заявила своей матери, что больше не хочет посещать занятия. Мать не стала заставлять Людмилу, та бросила музыкалку, выросла – и до сих пор жалела о том, что ей когда‐то не хватило силы воли получить тот самый диплом. И теперь, чтобы ее ребенок ни о чем не жалел впоследствии, Люда твердо решила во что бы то ни стало заставить Свету ходить на гимнастику. «Подрастешь – спасибо еще скажешь», – повторяла она.

Так продолжалось полгода, год… Пока не наступил закономерный итог – у Светы в семь лет диагностировали сахарный диабет. Девочка «подсела» на инсулин до конца жизни.

А что такое сахарный диабет? Он же происходит психосоматически не от огромного количества сахара, а от внутренней борьбы. От ситуации, когда «я живу в активной фазе постоянного конфликта, борюсь с мамой или с собой внутри, чтобы быть хорошей для мамы». Показатели в организме рано или поздно начинают скакать – потому что ему сложно правильно саморегулироваться в такой обстановке, слишком много энергии уходит на другие вещи.