Механический глаз повернулся в сторону комиссара, когда последний подошел к иллюминатору. Комиссар продолжил:

– Мы не первая экспедиция, что была отправлена сюда. Попытки предпринимались уже с середины 21 века. Все экипажи были потеряны. И все начиналось так же. А случайно обнаруженные выжившие были охвачены безумием.

– Для этого у нас здесь есть рота модифицированных людей.

– Нас всего здесь таких 100 человек. Вернее, 128. Экипаж корабля составляет 2000 человек.

– Я борозжу морские просторы на «Николае I» уже полвека. И если нужно будет, то не беспокойтесь, слабости я не проявлю, – голос старшего лейтенанта был подобен громовому валу.

–Передайте капитану, что ближе к полудню я представлю отчет о краткой ревизии персонала для исключения подобных неприятных инцидентов в будущем, – комиссар надвинул на глаза белую морскую фуражку и покинул мостик.

– Мы не можем связаться с… – капитан 2-го ранга дальше не слушал радиста. Он не исключал возможности, что система связи, как и многие другие, были нарушены из-за этих аномальных явлений, что окружали корабль с изрядной периодичностью. Чертовы круги резво вертели свой хоровод вокруг «Николая I». В небесах же периодически в полной тишине проблескивали молниеносные фигуры. И несмотря на это, на палубе шла интенсивная подготовка к погружению двух субмарин и дронов.

Белая фуражка вновь осчастливила мостик своим присутствием. Краем глаза комиссар отметил, что сигнал на радаре находился практически под ними.

– Еще 27 человек сошло с ума. Спасти удалось лишь девятерых. Они, связанные, помещены во временный изолятор…

– Скажите, комиссар, – прозвучал тихо голос капитана, – к какой системе корпораций вы относитесь?

– Я служу ООН.

– Я и Юмэнн тоже солдаты ООН, – капитан говорил про старшего лейтенанта. – При этом весь корабль со всем экипажем принадлежит ГЕНОМУ. Вы не знаете, что его могло заинтересовать здесь? А все ведущие специалисты здесь из института ТМ и ТАКЕДЫ. А еще это удивительное пропорциональное сочетание множества религиозных конфессий, в том числе языческих. Здесь так мало официальных представителей государств, лишь лица, представляющие «частные конторы». И еще, как я слышал, нам дозволили здесь быть некие русалки… ящерицы…

– Я произведу подсчет потерь по последнему критерию, – не стал развивать столь щекотливую тему комиссар, сам не зная, что можно на это сказать. Хотя и до него доходили слухи о разрешениях от неких неизвестных особ.

– К часу ночи будет отчет за день.

Капитан понял, что ответов не дождется.

– Капитан там? – комиссар спустился в обширный трюм корабля, что был разбит на четыре ячейки. В одной из них сейчас хранилось нечто с океанических глубин.

– Да, – Юмэнн хмуро стоял у двери, отделявшей его от капитана и поднятого артефакта. Капитан не желал, чтобы кто-то входил в эту часть трюма, утверждая, что лишь он наделен подобным правом. К своему неудовольствию, комиссар также признал, что не имеет разрешения осмотреть находку.

Юмэнн недоверчиво посмотрел на него, словно желая что-то сказать, затем взглянул на дверь. После короткого размышления он предложил комиссару пройти с ним.

Они направились практически в противоположную часть корабля, попутно миновав изолятор. Старый морской волк почувствовал, как по его спине пробежал тревожный холодок при мысли о тех несчастных, что сейчас укрыты в той части трюма.

Согласно наблюдениям комиссара количество помешавшихся к концу дня достигло 56 единиц, а летальных исходов являлось 19-ти. Также статистика по религиям, востребованная капитаном, ничего не дала. Помешательство носило слишком хаотичный характер, а символика, оставленная безумцами, не походила ни на одно священное писание. Также стоило отметить, что в эти 56 человек входила вся экспедиционная команда субмарины, что доставала со дна артефакт.