Ричард остановился на 40 этаже возле небольшого постамента, на котором блестели мелкие осколки разбитого стекла. Постамент был пуст. Глава компании долго и очень значительно смотрел на пустое место, словно то, что здесь раньше находилось, было частью его самого. Комиссар заметил непонятную тоску и пустоту в глазах Ричарда. «Неужто этот ненормальный влюбился в какую-то древнюю побрякушку?! Или же это тоска по потенциально утраченной жизни?»

– Вы видите это?

– Нет, я ничего не вижу. Лишь осколки на сером камне. – И я тоже… Вы даже не представляете, что это было! Все! Все это, – Ричард обвел взглядом помещение, но казалось, что он пытался охватить все здание, – не стоит того, что мы потеряли!

– Я соболезную вашей потере, – Антон постарался сказать это как можно естественней. – Однако я комиссар. И ваши внутренние расследования не в моей компетенции.

– Я понимаю, что вы не следователь, чтобы проявлять любопытство относительно диверсий и нападения на компанию. Но… – Ричард мялся с ноги на ногу. – Но звание не отменяет человеческие чувства.

Комиссар сразу же понял, к чему клонит глава компании. Сквозь зубы Антон мягко предупредил Ричарда, чтобы он был поосторожней с намеками.

– Понимаю, понимаю, – глаза Ричарда расширились от испуга. – Я это к тому, что произошедшее может затронуть каждого из нас. В том числе и безопасность Мирового товарищества. А может, даже больше…

– Все ваши слова не повод для того, чтобы тревожить меня. У вас достаточно внутренних ресурсов для собственного расследования, у вас также предостаточно других комиссаров.

– Вы занимаете среди них главенствующую должность, – Ричард подошел к парапету и посмотрел на фонтан, что бил неправильной струей. – К тому же вы мой друг.

– Это пустые слова, – жестко отрезал комиссар.

– К сожалению, в наше время, да, – еще больше помрачнел Ричард. – Но вас может заинтересовать мое предложение.

Антон не стал говорить, что за «предложения» комиссару следует вполне определенное наказание. И глава межнациональной компании не мог быть исключением. Но ему стало интересно, что же ему могут предложить и почему именно он?

Приятный запах свежего морского бриза прокрался в открытый иллюминатор. Мужчина, давно разменявший полтинник, резко открыл глаза, как только почувствовал, что первый луч солнца скользнул по лицу. Бельмо на правом глазу не давало полностью насладиться привычным видом каюты. Второй механический глаз лишь немного компенсировал этот недостаток.

Мужчина, чтобы проснуться, грубо провел рукой против роста черной щетины. Это благоприятно его взбудоражило, и уже менее чем через пять минут он был в форме помощника капитана, а кровать заправлена.

Мужчина поспешил на капитанский мостик, чтобы свериться с показаниями штурмана. Последний мрачно ответил, что они не сбились с курса и к полудню достигнут пункта назначения.

Подобная мрачность и нервозность отмечалась у большей части команды. Она стала резко проявляться вчера, когда стало ясно, что до окончания пути остались считанные часы.

Этот коллективный психоз не коснулся лишь тех, чья нервная система была заменена имплантатами. В частности, в их чило входили капитан, его помощник, около двух дюжин матросов и отряд специального назначения. И все же помощник капитана мог отметить неприятную деталь: ему сегодня ночью снились лишь одни кошмары.

– Мне не нравится состояние ваших людей, – показалась голова комиссара на мостике. – Сегодня ночью пришлось изолировать 11 членов экипажа. Это не помогло. Они совершили массовое самоубийство с какой-то странной религиозной направленностью… Я не стану указывать в рапорте об аномалии, преследующей нас со вчерашнего дня в небесах и под водой.