Задрожал пол, завибрировали стены, послышался смех. Немногочисленное старшее поколение, еще заставшее время до Вторжения, учило молодых правильно танцевать, хоть и сами при этом выглядели крайне нелепо.

– Не пойму, в чем смысл? – пробурчала Арина, кивнув в сторону творящийся вакханалии. – По мне так выглядит глупой растратой энергии.

– Видимо, пока не попробуешь – не поймешь, – подмигнул ей Матвей.

– Нет, даже не думай…

Но Матвей настоял, встал возле нее и предложил ей взяться за локоть.

– Давай, ты все это затеяла.

– Я уже жалею, что починила эту колонку.

– Сделанного не воротишь. Теперь расхлебывай.

– Я не умею танцевать, Матвей.

– Так и я не умею.

Арина тяжело выдохнула. Таки сдалась.

– Ладно, но если я упаду и расшибу себе голову, в этом будешь виноват ты и заодно Йован с его музыкой… Блин, да я сама буду виновата, ведь кто починил эту…

Матвей схватил ее за локоть, притянул к себе, и оба они влились в толпу. Он чувствовал, как она занервничала и стиснула зубы.

– Так, и чего делать?

Матвей пожал плечами.

– А мороз его знает. Просто… повторяй вон за тетей Валей. – Он кивнул в сторону седовласой женщины, охотно рассказывающей молодым, как они танцевали в ее молодости, подкрепляя теорию практикой.

– Боже, какая это глупость, – пожаловалась девушка, но все же попыталась повторить движения.

Сначала Матвей старался двигаться осторожно, следя за каждым поворотом ноги и взмахом руки, но затем, плюнув на это, стал двигаться так, как хотелось. Черт бы с ним, тут и без него хватает неумех.

– Я помню, как отец постоянно что-то напевал себе под нос на немецком, когда мастерил очередную вещицу, – поделилась Арина воспоминанием. – Он еще топал в такт ногой, а я сидела с ним и не понимала, зачем он это делает. Но теперь, кажется, до меня дошло.

– Немного весело, не правда ли?

– Ну…

Арина не ответила, но по ее довольной улыбке и так все стало понятно.

Вдруг между ними вклинился Ромка Булаткин, восьмилетний малец.

– Матвей, Матвей! – Он потянул его за свитер к себе.

– Что случилось, малой? – сев на корточки, спросил у него тот.

– Сюда идут трое людей, не наши! Они приехали вот на таком большущем вездеходе!

– Проездом? – предположила Арина, взглянув на Матвея. На ее лице считывались волнение и тревога одновременно.

– Если и так, то по правилам они должны связаться с Сэмом, заранее предупредив о прибытии на станцию.

– Матвей, это еще не все! – тихо завопил мальчишка. – Я у одного из них видел пистолет! Настоящий!

От услышанного у Матвея в ушах зазвенело. Он снова обменялся тревожным взглядом с Ариной, а затем вдруг краем глаза заметил, как входная дверь в «Полярный Переполох» с тягучим скрипом открылась.

На пороге появилось трое незнакомцев, одетых в приличные кожаные куртки. Среди них была черноволосая девушка, чей строгий, оценивающий взгляд сразу привлек внимание Матвея. Со стороны казалось, она оценивает текущую обстановку, заранее планируя свои действия. Вторым был коренастый мужчина среднего роста; гладковыбритые лицо (ныне большая редкость ввиду отсутствия нормальных инструментов для бритья), квадратная челюсть и немного туповатое выражение лица. Во главе этих двух стоял старик с черной кепкой на голове и седой бородой и держал левую руку в кармане куртки.

– Это они, они! – громко прошептал Рома.

Старик что-то шепнул своей спутнице, указал на барную стойку, и вся троица направилась туда. С головой погруженные в танец восточники сперва не обратили внимания на чужаков, пока те не прошли мимо них, заставив приковать к себе подозрительные взгляды.

Чувство подсказывало Матвею, что в любую минуту может произойти что-то неладное.