Бабушки не стало, когда Ване исполнилось двадцать четыре года. Похоронив ее по всем правилам христианских законов, Иван долгих пять лет жил один, проводя вечера в бабулином кабинете за чтением книг.

Свои двадцать девять лет Ваня встретил в гордом одиночестве, при этом, не сожалея ни об одном прожитом дне.

– Желаю тебе, Иван Морозов, в этом году перестать жить отшельником! – праздничным тоном произнес именинник, поднимая бокал на треть заполненный Hennessy.

Он устал от одиночества. Жизнь вне работы стала его угнетать. Пришло время изменений – эта мысль занимала его последние полгода и привела к тому, что в день собственного рождения решение, наконец-то, было принято. Оставалось самое «легкое» – встретить «ее». Иван совершенно не понимал женщин, да и не стремился никогда к этому пониманию. Прошло еще полгода, прежде чем «она» нашла его сама.

С Машей он познакомился случайно, в электричке, которая везла его на Родниковское кладбище. Иван бывал там раз в месяц вне зависимости от времени года, чтобы повидаться с бабушкой и убраться на могилке.

Она шла стремительным шагом по вагону, ища глазами удобное место. Пройдя мимо него, вдруг резко остановилась, развернулась, сделала шаг в обратную сторону и села напротив Ивана. Ее волосы, затянутые в конский хвост, открывали довольно красивое лицо овальной формы. Большие карие глаза красиво выделялись на фоне правильных черт. Усевшись, Маша достала из спортивного рюкзака электронную книгу и через минуту была всецело погружена в чтение.

Они вышли на одной станции. Вместе оказались на остановке маршрутки, которая курсировала от станции до кладбища и опять были рядом, заняв последние свободные места.

– Вам не кажется, что мы с вами часто стали встречаться? – улыбнувшись, сказал он, мысленно ругая себя за неуклюжую попытку пошутить. Знакомства с девушками были сложным испытанием в его жизни.

– Нет, не кажется, – Ответ еще больше смутил его.

Иван замолчал и отвернулся к окну. Ну не умеет он знакомиться с девушками!

И потом, считал Иван, инициатива девушки есть фундаментальный показатель ее характера. А это был ключевой пункт в его списке женских достоинств.

Выйдя из маршрутки, он быстрым шагом направился к воротам кладбища.

– Привет, бабуля! – Иван улыбнулся и открыл створку свежевыкрашенной в черный цвет ограды.

Месяц назад он провел здесь целый день, покрывая краской каждый сантиметр витиеватой ковки. Могила его бабушки сильно выделялась на фоне остальных красивой кованой оградой и высоким мраморным памятником в виде креста.

– Пришел убраться у тебя, да и поговорить надо!

Взяв четыре пустых пятилитровых баллона, которые хранились под лавочкой, сделанной из того же мрамора, что и памятник, он направился к колонке, на центральную аллею кладбища.

Следуя обратно неспешным шагом, Иван вдруг остановился. Он увидел знакомый силуэт.

«Не может быть!» – подумал он.

Она стояла на соседнем участке. Опустив голову и, ковыряя гальку носком кроссовка, что-то бубнила себе под нос.

Он молча прошел мимо нее, надел перчатки и стал мыть памятник, потом напольные плиты, сделанные из того же мрамора. Протер ограду – она еще не успела покрыться пылью. Делал он это почти машинально.

С самого начала он придумал устроить полностью мраморную могилу. Чтобы, если вдруг что… она не выглядела через некоторое время заросшим бурьяном бугорком на опушке леса, как могилка какого-нибудь безвестного солдата. Ивану для такого обустройства пришлось взять кредит. Благо к тому времени он уже зарекомендовал себя пусть и молодым, но очень перспективным специалистом.