– Назад немного перемотайте, на тот момент, где он лицом к камере повернулся, – попросил Никита, – не пробовали разобрать, что он сказал?

– Пробовала, но весь разговор он в пол-оборота стоит, вообще ничего не разобрать, даже выражения лица. А вот последние, фразы… честно, не смотрела. Вчера за день с Мишей столько отсмотрели, что мозг потек к вечеру.

– С Мишей? – хмыкнул Никита, – Ну, давайте расшифровывать…

После нескольких просмотров момента Никита изрек: «Нет, у меня есть…», а дальше длинное слово…., никак не пойму.

– И ведь не понятно, с кем разговаривал. Рука может быть как мужская, так и женская, правда возрастная, по одежде не понять, рукав толстовки серый. Такую может носить как мужчина, так и женщина…

– Давайте смотреть дальше, – предложил Никита.

– А дальше женщина непонятного возраста, далеко не худенькая длинными черными волосами вытирает верхнюю площадку от масла, на все время отворачивает лицо от камеры. Ощущение, что все про нее знают и стараются не попадать в поле видимости.

– Давайте посмотрим еще раз.

Действительно, часа через два после описанных событий женщина в джинсах и бесформенной красной толстовке с черными длинными волосами тщательно отмывает от масла пол, но лицо рассмотреть невозможно, все время угинается. Только в один момент, перекинула длинные волосы за спину, на секунду открыла шею, но тут же исправила оплошность.

– Стоп, – сказал Никита, – вот там, где волосы убрала, остановить и увеличить. Может показалось, что что-то на шее есть.

Увеличили, оказалось, что на шее, практически у самых корней волос изображение маленькой птички колибри.

– Татуировка, – воскликнула Оксана.

– Ну, уже что-то. Дамочка достаточно корпулентная, такую не пропустишь… А как дочка Василия и Зинаиды выглядит? – спросил Никита, – не узнавали?

– Не успела еще, у меня же не одно дело в производстве. Операм поручения написала, отдала. Третий день этим делом занимаюсь, а по одному из имеющихся сроки подходят, – печально пожаловалась Оксана.

– Давайте так. Вы сейчас своим делом занимайтесь. Только предварительно, позвоните Василию, что вы к шестнадцати часам подъедете к ним в дом Карповых. Мы с вами проверим второй выход из дома и с участка. И пусть дочка их тоже приедет. Скажите, чтобы алиби родителей подтвердить, показания у нее взять надо. И сможем мы Луизу с собой взять? Как будто отпускаете ее? Ну, может типа подписку о невыезде взять. А я кое-что еще гляну по записям.

– Вы считаете, что Луиза невиновна? – спросила Оксана, – Хотя, я тоже прихожу к такому же мнению.

– Посмотрим, – пожал плечами Никита.

– Итак, очередное производственное совещание, – начал Никита.

Он сидел в кабинете Алены за столом напротив хозяйки. Алена расположилась на своем любимом крутящемся стуле, Михаил развалился рядом на диване. Ему только сигары в зубах не хватало.

– Кто председательствует? – хихикнула Алена.

– Ну, давайте я, – глубокомысленно произнес Миша, – рассказывай, Никита.

– Посмотрели еще раз камеры, видно, что масло разлила неопознанная женщина с длинными черными волосами, она же мыла лестницу после. Возраст, фигуру определить сложно. Но не худышка, это точно. Больше на камеру никто не попал.

– А как дочь домработницы выглядит? – уточнила Алена.

– А не видел ее никто. В шестнадцать часов у Карповых в доме встретимся и посмотрим. Кстати, Оксана Игоревна в недоумении. что я попросил всех собрать.

Алена сидела с небольшим блокнотиком, делая пометки.

– Она не догадывается, кто убийца? – спросил Миша.

– Судя по всему нет. А ты? – ответил Никита.

– Есть предположения, – улыбнулся Михаил.