– Какое перо?

– Обыкновенное, птичье перо.

– И все?

– Да.

– Странно.

– Может это даже и смешно, если бы не было так грустно. Сергей очень странно отреагировал на это послание. Вмиг погрустнел, помрачнел. Ушел мыслями в себя, не слышал ничего, не замечал моего присутствия. Вечер был безнадежно испорчен.

– И как он объяснился?

– Пытался отшутиться. Сказал, что еще в строительном институте они с друзьями, с кем проживали в одной комнате общежития, ради шутки создали партию холостяков. С гербом, гимном и уставом. И письмо это было от члена партии. Но если это была шуткой, то почему он так встревожился? Но он мне больше ничего не сказал. Вот и все. Я просто хочу знать, что Сергей скрывает от меня? Плохое предчувствие.

Оксана жалобно посмотрела на Фаю, которая плохо скрывала разочарование. У нее сложилось мнение, что дело-то пустяковое, мякина какая-то.

– Это смешно, да? – спросила Оксана. – Знаете, просто я, наверное, очень много читаю детективов, вот и в повседневной жизни мне и мерещатся преступления.

– И с каким именно произведением у вас ассоциируется ваша история?

– Конан Дойл, «Пять зернышек апельсина». Читали?

– Конечно. – Фая слегка улыбнулась. – Хорошо. Наше агентство постарается разобраться с вашим случаем.

– Вот спасибо! – её милое лицо было как открытая книга. Воскресшая надежда читалась легко.

– У вас есть ключи от квартиры Сергея?

– Да.

– Мы могли бы посетить ее? Желательно в отсутствии хозяина.

– Да, конечно. Знаешь, Сережа уехал на три дня в деревню, к родителям. Так что мы можем поехать прямо сейчас.

– Отлично. – Фая написала записку шефу, и через мгновение они покинули офис «ЛЕО».

Евгений и Савелий обедали в азербайджанском ресторанчике. Люля-кебаб, салат и пиво.

– Знаешь, Женька, можем мы бросим заниматься мелкими делами? А полностью переключимся на криминал. Неплохо у нас получается в последнее время.

– Не заносись! Четыре удачных расследований – еще не показатель. А те мелкие дела, как ты выразился, дают агентству стабильный доход. Клиентура-то, в основном, денежная.

– Это, конечно, правда. Но так хочется большего. – Он потер ладони. – Я чувствую в себе силу, уверенность, желание расти.

– Вот это мне нравится. Мы должны всегда повышать свой профессионализм. Трафаретные действия притупляют навыки. Кстати, ты был сегодня в офисе?

– Нет. А ты?

– Тоже. Там Фая, – он взял телефон. – Странно, не отвечает. Так, ого, и мобильник не отвечает.

– Надо ехать, – сразу потерял весь лоск Савелий. Засуетился, замельтешил.

– Надо. – Согласился Евгений, поднимаясь из-за стола.

В офисе их ждала лишь пустота. На столике секретаря лежал блокнот и мобильник. Записка прояснила ситуацию: «Наклюнулось новое дело».

– Вот! – развел руками Савелий, и, обернувшись, предложил. – Кофе?

– Не помешает.

Едва кофе закипел, как на пороге появилась Фая.

– О! Я вовремя. Или на мою долю сварить нектар не удосужились?

– Обижаешь.

За поглощением кофе Фая поведала об Оксане, и о своем десанте на квартиру Сергея.

– Письмо отправлено с интернет-кафе, что на Лесной улице. Так что отследить отправителя – нереально. Второе: пух – это не просто символ партии, это аббревиатура, ПУХ. Что это значит, Оксана не знает. Я проверила весь его компьютер, все имеющиеся в квартире диски и флешки, нигде ни слова о ПУХ, ни о самой партии холостяков. Получается, что Сергей не обманывал, называя это просто студенческой забавой.

– ПУХ – это Партия Убежденных Холостяков. – Подал голос Женя. Коллеги недоуменно посмотрели на него, и тот поспешил объяснить. – Просто на букву «у» не так уж и много слов. Убежденный холостяк – такой примитив и банальность.