Я тоже не смог сдержать восхищения.

– Ну, ничего себе! С таким телескопом можно не только блоху – инфузорию «туфельку» подковать!

– Теперь видите?

– Теперь вижу, – подтвердил я. – «Пэ» – это, я так понимаю, Платоша? И фамилия на «Пэ»?

Но золотых дел мастер, оставшись без окуляра, успел вернуться в серую действительность. Его глаза приобрели осмысленное выражение, и он пропустил мой наводящий вопрос мимо не менее осмысленных ушей.

– Изумительная работа! Конечно, я возьму! Только сначала расскажите, как он к вам попал?

Я усмехнулся и покачал головой.

– Представляю, что вам про меня наговорил этот Василий… Крестик не мой, Петр Вениаминович, поэтому не продается. А попал он ко мне совершенно случайно. Вот я и пытаюсь выяснить его происхождение.

– «Этот Василий» сказал, что вы – его зять, и с вами можно обсуждать любые темы, – с сомнением проговорил ювелир. – Вообще-то, я думал, что речь пойдет о купле-продаже или заказе, который не облагается налоговым бременем. У меня, видите ли, основная работа – надомная. Здесь – так, ремесло. Тренировка для пальцев.

– Он имел в виду, что со мной можно говорить доверительно. Это, действительно, так. И я не буду скрытничать. На этой изящной цепочке с крестиком висит, как минимум, два убийства – вот почему я им заинтересовался. Мне показалось, что вы догадываетесь, кто сделал этот крестик… Нет, вы знаете наверняка. И, судя по вашему восхищению, это – единичный экземпляр. По меньшей мере, он не сошел с конвейера.

– Ну, допустим… допустим… – неуверенно пробормотал Петр Вениаминович, перебирая в пальцах цепочку, и вскинул глаза: – Вы не из милиции?

Я сказал, что нет, и он продолжил:

– Видите ли, Виктор… Я не знаю, кто изготовил этот крестик. Я знаю только мастерскую – я определил по клейму. Еще по рисунку – школа узнаваема. Но техника… Раньше там ничего подобного не делали. Вы когда-нибудь видели граненую золотую нить?

– Нет… Что-то не припомню. А вот граненый стакан точно где-то видел.

– Ха-ха… Забавно… Так вот, я видел граненую нить. В музее. Но это был всего лишь фрагмент, маленькая деталь… Мы здесь ближе к западноевропейскому стилю, мы, вообще, делаем иначе. Прямые линии, четкие углы, резкие грани. Ажурное плетение из золотой нити – это Сибирь, Азия. А этот крестик – вы видите? – ажур и граненая нить – это же попытка совместить несовместимое! И на редкость удачная попытка! Очень тонкая техника, но главное – идея! Нет, это не Платон. Это молодая голова додумалась… – Ювелир снова с трудом оторвал взгляд от крестика. – Вы поставили меня в крайне затруднительное положение, Виктор. Боюсь, что больше ничего не смогу вам сказать. Я не хочу потерять уважение уважаемого мной человека. То есть…

– Я все понял. Надеюсь, этот Платон достаточно уважаемый человек, чтобы не иметь отношение к двум убийствам?

– Нет, конечно нет! Он же художник, мастер с большой буквы! Но его клиенты…

– Да, понимаю. Еще более уважаемые люди.

Он кисло усмехнулся:

– Что-то вроде этого, – и твердо, без сомнений и терзаний проговорил: – Извините, Виктор. Ничем не могу вам помочь.

Классная сцена из классического фильма: «Вот что, ребята: пулемета я вам не дам!» Что там ответил товарищ Сухов?

– И на том спасибо. Граненая нить – это, конечно, здорово! А вы когда-нибудь слышали, чтобы овчарку звали Джульеттой?

– Не-е-т… – неуверенно протянул Петр Вениаминович.

– А я слышал. Тоже, кстати, попытка совместить несовместимое. Но больше я вам ничего не скажу. Не имею права, знаете ли.

– Ну вот, вы обиделись, – расстроился ювелир. – А знаете что? Оставьте мне свои координаты. Давайте, я прямо сейчас запишу. Может быть, я смогу что-нибудь выяснить. Не обещаю, конечно…