Мастерс был непоколебим.

– Есть, – заявил он. – У меня имеется очень веский довод: сестра Дартли Эмма. Эта женщина могла бы сколотить состояние на поприще частного сыска. Я отродясь не встречал такого потрясающего чутья. Так вот, она клянется, что ничего подобного в жизни ее брата не было и быть не могло. Я полностью доверяю ее суждениям; если бы вы с ней познакомились, вы бы со мной согласились. Кроме того, это происшествие должно было вывести нас на то самое общество. Но сколько мы ни искали, не нашлось ни единой улики, подтверждающей его существование. Все указывало на то, что той ночью в доме на Пендрагон-Гарденс было только два человека – Дартли и его убийца. Я не знаю, сэр, может ли существовать тайное общество без шумихи, но абсолютно уверен, что оно не может существовать без собственных членов.

Г. М. смерил Мастерса взглядом.

– Ты совершенно отбился от рук, – проворчал он. – Будем придерживаться фактов, если так тебе больше нравится. Ты сам вспомнил о Дартли, так давай поговорим о нем. У него была довольно солидная коллекция, насколько я понимаю?

– Да, обширная и весьма ценная. Музейный работник уверял нас, что там экспонатов тысяч на сто.

– Какого рода экспонаты? Керамика?

– Керамика, да. Но много и других ценностей. Где-то здесь у меня осталась опись. Довольно разномастное собрание: несколько картин, табакерки, книги, есть даже пара мечей.

– Он часто имел дело с галереей «Соар» на Бонд-стрит?

Мастерс посмотрел на Г. М. с удивлением:

– Частенько, судя по всему. Он был дружен со старым Бенджамином Соаром, – может, помните, тот умер с полгода назад? Теперь там всем заправляет его сын. Кстати, музейный работник заметил, что, несмотря на неказистую наружность, Дартли должен был обладать необычайной деловой хваткой и острым умом. В его письменном столе лежала пачка оплаченных счетов; так вот, многие коллекционные вещи он приобрел у Соара практически за бесценок. – Мастерс бросил на Г. М. острый взгляд. – Не то чтобы, – осторожно добавил он, – это имело значение…

– Действительно. Скажи-ка, когда Дартли покупал чашки, как они были упакованы?

– Они были сложены в обычный ящик из тикового дерева, около двух футов в длину и одного фута в высоту, – ничего особенного. Каждый чайный предмет был обернут в папиросную бумагу, а промежутки между ними наполнены упаковочной стружкой. Но, как я уже говорил, коробку так и не нашли.

– Еще один вопрос, сынок, и не торопись с ответом. Если Дартли оставил свою коллекцию музею, значит после его смерти провели инвентаризацию. Так вот, когда музейные эксперты добрались до нее, все ли там оказалось на месте?

Мастерс медленно опустился на стул. На его мясистом лице появилась удивленная полуулыбка.

– Я мог бы догадаться, – ответил он после паузы, – что вы непременно вытащите кролика из шляпы. Откуда вы знаете, что там чего-то не хватает?

– О, я просто сидел и думал. И мне пришло в голову, что нечто подобное могло иметь место. И что же пропало, сынок?

– А вот это самое странное. Насколько я помню, пропала сущая безделица – одна из немногих вещей в коллекции старика, которая не представляла никакой ценности. Дартли держал ее у себя как курьезную игрушку. Это так называемый чайник-головоломка. Наверняка вы такие встречали. Большой кувшин, фарфоровый, ну или из похожего материала, с тремя носиками и полой ручкой с отверстием. Носики торчат во все стороны. Забава состоит в том, чтобы наполнить чайник водой и предложить кому-нибудь опорожнить его через один из носиков, не вылив ни капли через два других. – Мастерс замолчал и прищурился. – Но объясните неразумному, какое отношение кувшин-головоломка имеет к убийству Дартли и как он связан с чайными чашками, расставленными по кругу?