– Даже если я найду лишь осколок старой чашки или камни, то буду считать, что поездка удалась.

Хантфорд и Фоксборн воззрились на него так, словно ему самое место в Бедламе.

Джеймс уже собирался послать их обоих к черту, когда подоспел официант с выпивкой. Сделав изрядный глоток, он обнаружил, что настроение почти сразу же улучшилось.

Когда над бальным залом поплыли звуки вальса, герцог и граф вытянули шеи в поисках жен. Сестры герцогиня и графиня хоть внешне совершенно не походили друг на друга, но обе были красивы.

– Идите-ка вы к своим благоверным, – посоветовал Джеймс, – а то с полдюжины щеголей так и вьются вокруг них в надежде пригласить на танец.

Хантфорд зарычал:

– Аннабелл и Дафна вполне способны пресечь беспардонные домогательства! Верно, Фоксборн?

Граф фыркнул.

– Мне жаль тех несчастных остолопов.

У Джеймса не было причин не верить словам друзей, и тем не менее от него не ускользнуло, что оба поспешили через зал к своим женам.

Он про себя улыбнулся и огляделся в поисках какого-нибудь укромного местечка, где можно было бы спокойно допить свой виски и приглядеть парочку миловидных барышень, чтобы позже, возможно, пригласить на танец.

Идея ему понравилась, и вечер обещал быть приятным… до тех пор, пока его не перехватила Оливия Шербурн.

«Перехватила» еще слишком мягко сказано: скорее подстерегла и изловила.

У нее вообще пугающая привычка сваливаться как снег на голову. Только что он стоял себе спокойно и обозревал гостей, выбирая танцевальных партнерш, как вдруг откуда ни возьмись налетел этот большеглазый ураган в прелестном голубом платье и воскликнул:

– Вот ты где! Сейчас же идем со мной.

Ни тебе приветствия, ни любезностей.

Он явно предпочел бы мирно потягивать виски, но Оливия уже направлялась к застекленным дверям в дальней половине зала, полагая, что он потрусит за ней следом как дрессированная собачка. Что ж, она сестра Хантфорда, в конце концов, так что он не может не пойти за ней.

Ад и все дьяволы…

Она на мгновение исчезла за спинами трех матрон, прежде чем выскользнуть в двери. Джеймс последовал за ней, хотя и был решительно настроен как можно скорее вернуть ее в бальный зал.

Он шагнул на террасу, мягко освещенную несколькими фонарями и луной на безоблачном небе.

– Я здесь, – окликнула его Оливия громким шепотом.

Она стояла в углу патио, и ее белые перчатки указывали ему путь как маяк на скалистом берегу. Чутье говорило, что не следует идти у нее на поводу, оно практически кричало, и он не двинулся с места.

Однако Оливия, почувствовав его колебания, сама подбежала к нему и бесцеремонно потащила его за руку.

– У нас мало времени.

Спасибо, хоть виски не расплескала.

– Куда мы? – спросил Джеймс.

– Сюда. – Она остановилась перед каменной скамейкой.

– Зачем?

Оливия села и едва ли не силком принудила Джеймса опуститься рядом. Выражение ее лица невозможно было прочесть, но грудь вздымалась и опадала, как будто девушка чего-то испугалась или запыхалась. Белые зубки покусывали нижнюю губу. Теперь, добившись своего и притащив его сюда, она, казалось, не могла найти слов.

Такого с Оливией не случалось никогда.

– У тебя какие-то неприятности?

– Нет, – быстро отозвалась она. – Ну, насколько мне известно…

Джеймс усмехнулся.

– Уже хорошо, потому что даже малышкой ты вечно попадала в какие-нибудь передряги. Помнишь, ты умудрилась забраться в стойло с жеребятами и не могла…

– Перестань! – резко оборвала его Оливия.

– Что перестать? – Он просто пытался создать непринужденную атмосферу, чтобы она наконец сказала, ради чего все затеяла, но она, похоже, его порыв не оценила.