– Придурки, – смеётся он и коротко касается моих губ своими. – До встречи, малыш.

– Да…

Я наблюдаю, как он спрыгивает с крыльца и быстрым шагом идёт к машине. Ловко заскакивает на заднее сидение к Антону и Олегу и встаёт во весь рост, чтобы помахать мне на прощание рукой. Джип ревёт мотором и срывается с места, а Гор успевает крикнуть:

– Я буду скучать, детка!

Парни насмехаются над ним, усаживая на сидение, балуются. Из джипа доносится их громкий смех. Вика тоже громко хохочет.

Я сажусь на перила, опираясь спиной на столбик, и смотрю туда, где раньше стояла машина Руслана Климова.

Интересно, куда он поехал?

А ещё мне говорили, что они не разлучные с сестрой. Как оказалось, они легко могут обходиться без общества друг друга. Что изменилось?

Я ещё долго сижу на крыльце, пока не начинает смеркаться. Мама пару раз предлагает мне выпить чаю, но я отказываюсь. Её беспокоит то, что папа задерживается на работе. Очевидно, сегодня у него очередная сложная операция. Успел бы вернуться домой до наступления ночи. А мама… Мама всегда переживает за него: как пройдёт операция, как он доберётся до дома. Катя знала, как её подбодрить, выдумывала разные игры…

Я не она.

Я соскакиваю с кресла и иду через дом в гараж. Маму не встречаю. И так даже лучше. Подхватываю свой запылившийся велик и выхожу на улицу. На секунду пугаюсь, что уже слишком темно, но всё же сажусь на велик и еду вперёд.

Проезжаю под свет уличных фонарей мимо домов, пока не оставляю последний из них далеко позади. На шоссе гораздо темней, потому я еду чуть медленней, чем хотелось бы. По пути встречаются проносящиеся на скорости машины – свет их фар освещает мне короткие промежутки дороги. Ветер треплет мои волосы, я ощутимо устаю крутить педали, но скорость не сбавляю. Когда мимо не проезжают машины, я слышу гулкий шум моря. Думаю о том, что нужно будет как-нибудь наведаться на Обрыв. Второе из основных мест сбора молодёжи нашего пригорода. Вид там потрясающий.

Вскоре я добираюсь до промышленной зоны с разного рода фабриками, офисами и высокими бетонными заборами. Здесь так же располагаются несколько дешёвых баров и подобного рода забегаловок. Лучше бы здесь не кататься поздним вечером на велике, но у меня нет выхода. Это последний рубеж перед моей целью, а если объезжать – я потрачу кучу времени.

Впрочем, освещение помогает ехать так быстро, как могу.

Я подъезжаю к последнему переулку, когда вижу машину Руслана Климова, припаркованную у двухэтажного, обветшалого здания. Она красная – легко запоминается и узнаётся. Я удивлённо вскидываю брови и чуть сбрасываю скорость. Осматриваюсь, пытаясь понять, что парень может здесь делать. Откуда-то издалека доносится приглушенная стенами музыка, крики и смех.

Я торможу у машины Руслана, вижу тут же, вдоль дороги, ещё множество припаркованных машин разнообразных марок. Смотрю на здание – оно не отличается ничем примечательным от других таких же в этом районе. Очень интересно.

А затем я слышу то ли хрип, то ли стон…

Первая мысль: нужно делать от сюда ноги, но я смотрю в сторону звука и вижу в переулке между зданий скорчившуюся фигуру. Там кто-то пытается подняться на ноги, но у него ничего не выходит.

Я бросаю велик и спешу на помощь. Мне страшно, да, но пройти мимо я уже не могу.

Сердце, бившееся и так достаточно быстро, увеличивает свой темп, когда я понимаю, кому требуется помощь. Это же Руслан! Сидит спиной к стене, безуспешно пытаясь оттолкнуться рукой от земли.

Я бросаюсь к нему и от ужаса зажимаю ладонями рот – на парне буквально нет живого места. Его лицо в ссадинах и крови, одна нога согнута в колене, кисть руки, покоящейся на ней, тоже в крови, другая нога вытянута, и из рваной раны на ней… сочится всё та же кровь.