Публикация «Начала геометрии» позволила Деррида восстановить контакт с некоторыми однокурсниками по лицею Людовика Великого и Высшей нормальной школе. Поэтому Мишель Деги, уже опубликовавший четыре работы, в том числе два сборника стихов в издательстве Gallimard, предлагает ему направить свои тексты в престижный журнал Critique. Журналом этим, основанным Жоржем Батаем в 1946 году, после того, как последний умер в июле 1962 года, руководит Жан Пьель, свояк Батая, который сформировал редколлегию, в то время состоявшую из Ролана Барта, Мишеля Деги и Мишеля Фуко.
Для молодого интеллектуала начала 1960-х годов Critique – идеальное место для публикаций. Там уже издавались и другие бывшие сокурсники Деррида, например Абирашед, Гранель и Женетт, как и большинство других значимых авторов этого поколения. В отличие от Temps modernes, Esprit или Tel Quel Critique не является производной какой-то секты или клана. Как и хотел Батай, журнал сохраняет общую направленность. Здесь постоянно печатаются исследования, посвященные книгам и статьям, публикующимся во Франции и за границей, и вовсе не сводящиеся к простым рецензиям: «Журнал Critique хотел бы дать по возможности полный обзор различных проявлений человеческого духа в областях литературного творчества, философских исследований, исторических, научных, политических и экономических знаний»[291].
Деги, который в будущем опубликует в журнале первую статью о Деррида («Гуссерль во втором чтении»[292]), заверяет его, что туда можно предложить «тексты почти любого объема»[293].
Он еще не знает, что у Деррида это «почти» приобретет очень точный смысл. Деррида поначалу задумывается о рецензии на «Тотальность и бесконечное» Эммануэля Левинаса. Но поскольку он чувствует, что ему понадобится спокойное лето, чтобы ее написать, он планирует на первое время статью о работе Жана Руссе, недавно вышедшей в издательстве Жозе Корти, «Форма и значение. Очерки литературных структур от Корнеля до Клоделя». Мишель Фуко также очень рад этому началу сотрудничества Деррида с Critique.
Для Деррида уже в это время письмо – серьезное занятие, целиком его поглощающее. После того как все заметки собраны, он пишет текст от руки, соблюдая особый торжественный ритуал:
В случае важных для меня текстов, которые я именно «писал», испытывая своего рода религиозное чувство, я отказывался даже от шариковой ручки. Я обмакивал в чернила длинную перьевую ручку со слегка изогнутым чертежным пером, делал множество черновиков и предварительных версий, прежде чем прийти к варианту, который печатал на своей маленькой «Оливетти» с международной раскладкой, купленной мной за границей[294].
Он заканчивает статью к концу апреля 1963 года. Жан Пьель тотчас отвечает на послание, воодушевленно, но в то же время смущенно. Текст оказывается такого качества и поднимает настолько актуальные проблемы, что опубликовать его в Critique было бы просто замечательно. Но его пугает объем – примерно 40 страниц: возможно, лучше было бы разделить его на две части. Эта мысль Деррида не нравится, и Пьель в итоге принимает решение опубликовать «Силу и значение» целиком, в двойном номере за июнь и июль.
Фраза в условном наклонении, с которой начинается статья, кажется тяжеловесной, величественной и одновременно меланхоличной: «Структуралистское нашествие стало бы особым вопросом для историка идей, если бы однажды оно отступило, оставляя на отмелях нашей культуры свои творения и знаки»