А так, вода в доме, горячая и холодная, газ тоже, свет, канализация, ванная.

И дом в общем-то теплый, и уютный, светлый.

Но пока возня с дровами и печкой.

Пришел с сарая, а глаза сразу фиксируют то, что надо делать сейчас, дров принести, с вечера не осталось, собаке варить.

Ставлю подойник и иду за дровами, охапка сухих, и охапка сырых, так лучше, и дрова не тлеют, и горят ровно, без большого жара.

А то раз раскочегарил сушняком, изоляция не удержала жар и загорелся потолок, хорошо дома был, чуть ли не голым взлетел на потолок с ведром воды, успел.

Изоляцию пришлось срочно полностью переделать, и топить с оглядкой, и аккуратнее.

Дров натаскал, переоделся, надо молоко процедить, подойник помыть.

Жена спит, проснется не скоро.

Разные мы с ней в этом.

Она сова, с делами может до трех ночи возиться.

Я жаворонок, мне не позже десяти, а то и раньше надо уже спать, зато встаю рано.

В прочем если и позже лягу, все равно встану чуть свет.

Печку растопил, покурить и отдохнуть до половины девятого, а там собираться остальные дела делать.

Часть орды уже здесь, крутятся у ног.

– И что мы здесь все собрались, или не все, не все, поели, попили, свободны…

Не успел в дом зайти, а по потолку уже топот, занимают места поближе к трубе.

Кстати, они меня чуть и не сожгли, изоляцию всю от трубы порастаскали сволочи, пришлось в этот раз сеткой металлической укреплять.

Барсик вон до сих пор с подпаленными боками ходит.

Ладно, можно и полежать немного, периодично вскакивая, то дров подкинуть, то собачье варево помешать, похоже уже сварилось, значит только дрова.

До девяти, и печка протопится.

Воды налил четыре ведра, пора в сарай снова.

Еще раз вычистил навоз, вывез в овощник, на огород уже не проедешь, замело все по верхушку ворот, а там еще и дрова горбыль лежит, по любому откапываться и перетаскивать, но это не сегодня.

Натаскал сено, дал корове с телкой и козам еще понемножку, воды всем долил, соломы достелил.

Теперь до половины пятого, а потом все по новой.

Вечером дою в начале седьмого, так же, как и утром, но скоро вечернюю дойку сдвигать на час, день прибавляется, потом еще на час, а летом доить уже в девять вечера.

Снег опять навалил, хоть и немного, но чистить надо.

Вообще в эту зиму на снег лимита нет, валит и валит, то снег, то мороз.

Похоже глобальное потепление начинается с глобального похолодания.

Вон и Вильфанд говорит, мол до апреля весну не ждите, а мы же настырные, мы ждем, и в феврале, и в марте…

Марадона опять свою кастрюлю в снег закинул.

– Хозяин, ну кинь мой мячик, что тебе жалко, что ли…

– Не жалко, нашел швейцара, тебе играться, а я на дню сто раз таскай твой мяч…

Кинул, а доволен, схватил в зубы, подкинул, лапами погнал, опять куда-нибудь загонит.

Стоять смотреть хорошо, но дела никто не отменял, так что лопату в руки и вперед, хочешь с песней, хочешь молча, это уж как кому нравится и по настроению, мне что-то сегодня петь не хочется.

Прошел все тропинки по саду, теперь к дому.

Вообще участок по документам двадцать соток, но я что-то намерил гораздо больше, наверно у меня рулетка неправильная, петрыкинская, я-жмот.

Шучу конечно, но прибираю все, что надо и не надо, и порой на вопрос жены или детей, а есть ли у тебя это, отвечаю, у Петрыкина есть все, если поискать конечно.

Так я про участок вроде начал.

Шириной двадцать метров, а длиной…, в общем по самое не хочу…

Дом старый стоит в семи метрах от забора, ну и до дороги еще метров десять.

Сам дом пять на пять, плюс что-то типа летней кухни дощатой, еще квадратов восемнадцать, да терраска дощатая, добавим квадратов, ну столько же.