– Понятно, – Ратников, затянувшись, пустил дымные колечки.

– В результате можно оживотворить персону, точнее, версию-два. При желании – улучшенную, без вредных привычек.

– Любопытно, – сказал Ратников. – И кто же спасётся?

– Принцип у нас такой. Сначала основоположники прогрессивных идей и крупнейшие философы. Махатма Ганди, к примеру. Потом великие учёные: Ньютон, Эйнштейн. Талантливейшие музыканты, живописцы, писатели…

– Ребята, – поинтересовался Вараксин, – они у вас там как? Все вместе или по отдельным палатам?

– Какие палаты? У нас целый городок.

– Так они же того, – сказал Ратников, – с ума свихнутся. Как вы объясните вашим лазарям из разных эпох…

– Я думал, что сами сообразите, – прервал я его.

Мои собеседники переглянулись.

– Загробный мир? – Вараксин вопросительно смотрел на меня.

– Его лучшая часть – царствие небесное. Мы постарались убедить в этом наших гениев.

– Рай?! – удивился Ратников. – А если ваш гений в бога не верит? Либо верит, да не в того? А как насчёт Вольтера, не говоря уже о Ленине?

– Таких мы не берём в «Эдем». Каждому воздастся по вере его.

– М-да, – Ратников раздавил сигарету в пепельнице. – Похоже, у вас и правда всё чисто. Эта версия отпадает.

– Версия – чего? – поинтересовался я. – Моих злоключений?

– Не только… – Ратников вздохнул. – Похоже, ты не в курсе последних событий?

– Не до новостей было.

И тут до меня дошло – боевой вызов!

– Неужто – опять?

Ратников кивнул.

– Где?

– Италия, – сказал Ратников. – «Калабрия».

– А когда?

– В четырнадцать часов тридцать минут московского времени, – ответил Вараксин.

– Бесовщина какая-то… У меня, в тот же час – погром и покушение.

– Да уж, – согласился Ратников. – Как говорил Шерлок Холмс: «Какое же это совпадение! Нет, нет, эти два события связаны между собой, несомненно, связаны. И наша задача – отыскать эту связь»[9].

– Хорошо сказано, как раз под наш случай.

– Мало того, – кивнул Ратников. – Наш любимый сыщик будто предвидел твоё возвращение. Сюда, в первый сектор.

– Это ты о чём?

– Да вот, из «Собаки Баскервилей»: «Нет ничего лучше таких дел, где все словно сговорились против тебя. Тогда-то и начинаешь входить в азарт».

Принято считать, что информация обладает ценностью. Но знание бывает и суетным, не пришей кобыле хвост. А иногда – опасным для его обладателя. И даже смертельно опасным. Некоторые вещи лучше не знать. Знать бы ещё – какие именно. Бедная моя рукопись…

В прежнем составе мы сидим у Ратникова , отрезанные от внешнего мира сорокаметровой толщей скальных пород. Но это не мешает быть в курсе новостей.

– «Евровести», – произнёс Ратников. – Калабрия.

На экране во всю стену появились контуры Европы – и тут же в носочке итальянского «сапога» сверкнула вспышка. Камера стремительно приближается к источнику света; показались огромные градирни и красные кубики – реакторные блоки. Над одним из них в полной тишине вспухал огненный шар. Поднимаясь и темнея, он превращался в иссиня-серое облако дыма. На нас обрушился грохот, а через пару секунд сквозь затухающий гром донёсся закадровый голос с мужественной хрипотцой:

«Мы ведём репортаж с места событий. Перед вами – атомная электростанция “Калабрия” в Южной Италии. Ядерный реактор российского дизайна был запущен совсем недавно».

Чёрная тень косо режет воздух: вправо и вниз, вверх и влево, потом падает вертикально. И вновь – то удаляется, то приближается.

«Радиационный фон настолько высок, что способен вывести из строя даже наш дрон. Робототехника уже на подходе. Вот-вот должны прибыть и ликвидаторы».