- Извини.

- Да ничего. Я понимаю, жить в таких условиях как ты всю свою жизнь - боль.

Пару раз глубоко вдыхаю и выдыхаю, не желая вступать с ней в очередной спор.

- До встречи, Ник! - забрасываю на плечо рюкзак, шагая на выход.

- Не думаю, - одним резким движением она перемещается вперёд, загораживая собой дверь. - Здесь, крошка... так нельзя.

- А как можно? - раздражаюсь я, потому что ситуация уже тянет на бред.

- Лерочка, - Ника внезапно переключается на заискивающий тон, - это не запрет. Мне меньше всего хочется ограничивать твою свободу, но Эд попросил меня составить тебе компанию сегодня дома. У него тяжёлая работа, а если бы мы или тем более ты́ одна бродила по городу, он очень бы переживал, отвлекался и точно не смог бы сконцентрироваться, а ты себе представить не можешь, как это важно в его работе.

- Ника, а что такого в обычной прогулке по городу?

- Просто пойди навстречу своему отцу. После того, как он тебя нашёл, ему хочется знать, что ты в безопасности. В месте, в котором о тебе позаботятся.

- Ника, мне восемнадцать, и представляешь, я как-то до них дожила. В той жизни за забором есть свои преимущества, и я справляюсь, - возвращаю ей ответку за "жизнь-боль".

- Вот об этом, крошка, ты и поговоришь вечером с отцом. А пока он оставил тебя на меня, давай останемся здесь и получим от этого максимум удовольствия. Как насчёт позагорать и поплавать в бассейне?

- Я бы предпочла пляж и море.

- Будет, но это тоже с Эдом и точно не сегодня.

- Хорошо, я переоденусь и спущусь, - завершаю я наш разговор, намереваясь уже точно обговорить с отцом все накопившиеся вопросы.

Всё время до вечера я выступаю в роли примерной гостьи. Мы загораем, плаваем, общих тем для разговоров у нас с Никой оказывается не так уж и много, поскольку большая часть её интересов вращается вокруг салонных процедур, последних модных коллекций и путешествий. На путешествиях я оживляюсь, но мне тут же дают понять, что те напрямую связаны с классным шопингом, и речь опять плавно переходит к выгодным покупкам.

Около шести вечера в доме появляется несколько человек, и все по мою душу.

Я тут же получаю прозвище Рапунцель и обещание сделать из меня настоящую принцессу.

А через полтора часа критически осматриваю себя в огромное зеркало во всю стену в гардеробной Ники.

- Лерочка, милая, тебе так идёт объём, - делает мне комплимент парикмахер Лёва, - пока ты тут я к твоим услугам каждое утро.

- Спасибо, - прикидываю в уме я, сколько времени мне придется провести в ванной вымывая всё, что нанесли на волосы, а потом попытаться их расчесать.

- Оу, теперь ты выглядишь дорого! - подтверждает результат труда своего мастера Ника.

- Ценник точно лепить не будем? - не удерживаюсь от колкости я, хлопая обильно накрашенными ресницами и вытягивая трубочкой тщательно прокрашенные помадой губы.

Две обиженных ухмылки мне в ответ.

Ну правда, подумаешь, что я стала выглядеть на десять лет старше и вообще на себя не похожа. Зато по стандарту.

Даже любопытно, что скажет на это отец. Уверена, он будет не в меньшем шоке, чем я.

А вот платье и туфли мне действительно нравятся - голубой шёлк, мягко обтягивающий грудь, талию и расходящийся от бедер лучами полного солнца.

Туфельки на невысоком, но очень изящном каблучке, с тонкими, серебристыми ремешками, переплетёнными в причудливый узел и идеально сидящие на ноге.

- А чей это выбор? - оборачиваюсь я к Дине, стилисту Ники.

- Мы предложили несколько вариантов. Эдуард Константинович одобрил этот.

Да, вкус у отца определенно есть. Один вопрос - как вписывается в его систему прекрасного Ника?