Раздался звонок селекторного аппарата из приемной.

– Генерал Лебедев в приемной, – сообщил дежурный.

– Пусть войдет, – разрешил министр. В кабинет вошел высокий худощавый мужчина лет пятидесяти. Узкое лицо, внимательный взгляд сквозь очки, тонкие четкие черты лица. Небольшая полоска усов. Он был одет в штатский костюм, тщательно выбрит. Генерал Квашов, ранее всегда занимавшийся хозяйственными вопросами, с удивлением заметил довольно модный галстук и очень дорогие очки. К его удивлению, министр поднялся из-за стола. Такой чести редко удостаивались и заместители министра. Министр сделал несколько шагов по направлению к вошедшему.

– Садитесь, – предложил министр. Вошедший генерал сел напротив генерала Квашова. Он поздоровался с ним коротким кивком головы. Не фамильярно, но подчеркнуто корректно. Генерал Квашову очень не понравился: он держался как-то слишком самостоятельно. В этом кабинете военные так себя не вели. И уж тем более не смели являться к министру обороны одетыми в штатское.

– Вы уже слышали, что случилось? – спросил министр.

– Мне позвонили на дачу, – кивнул Лебедев, – я выехал оттуда полчаса назад. Но подробности я пока не знаю.

– Контейнер похищен, – сказал министр, – есть убитые и раненые. Террористы потеряли троих людей. Пока мы не нашли, куда делся этот контейнер. Но, кажется, вместе с ним сбежал и один из офицеров генерала Зарокова.

– Плохо, – пробормотал Лебедев, – это очень плохо. Есть шансы найти или обнаружить террористов?

– Их сейчас ищут, – недовольно сообщил министр. – Я включил вас в специальную оперативную группу по расследованию. Вы считаете, что это очень опасно? – тревожно спросил он.

– Я могу говорить? – спросил Лебедев, кивая на Квашова. Тот побагровел. В министерстве все должны были знать, кто такой генерал Квашов. А этот интеллигентный генерал строит из себя дурака. Ведь наверняка в приемной ему сообщили, кто именно сидит в кабинете министра обороны.

– Можете, – кивнул министр.

– Это штамм ЗНХ. Самый опасный вирус, который был к тому же получен в лабораторных условиях. Человеческий организм не имеет иммунитета против ЗНХ. В контейнере обычно находились три ампулы. Если хотя бы одна из них будет разбита в городе… – Лебедев запнулся и дальше твердо закончил: – В начавшейся эпидемии может погибнуть примерно четверть населения Москвы и окрестных районов. И это только в том случае, если мы сразу примем действенные меры. В остальных случаях потери могут быть еще более ужасными. Погибнуть может до половины всего населения столицы. Это оружие возмездия. Абсолютное оружие, которое можно применять только в случае полного поражения. Это хуже ядерной бомбардировки города.

Министр судорожно вздохнул. Поперхнулся. Закашлял.

– Вам плохо? – вскочил со стула Квашов.

– Ничего, ничего, – отмахнулся министр. Начальник аппарата министерства знал, что все его благополучие и дальнейшая карьера зависят от здоровья министра. Он быстро взял со стола бутылку минеральной воды, резким движением руки отвинтил пробку и, налив в стакан воды, протянул его министру. Тот, благодарно кивнув, залпом выпил воду. Поставил стакан на столик и хмуро спросил у Лебедева:

– Значит, ничего нельзя сделать?

– Если они разобьют ампулы – ничего, – твердо сказал генерал. Министр нервно заерзал на своем месте.

– Что нам делать? – спросил он наконец.

– Искать контейнер и террористов, – последовал быстрый ответ.

– Я включил вас в группу по оперативному расследованию случившегося, – повторил министр. – Дежурный офицер в приемной покажет вам, куда они пошли. Я приказал выделить вам несколько кабинетов прямо в министерстве. Постарайтесь что-нибудь сделать, – неожиданно для себя сказал он, обращаясь к генералу. Тот встал и, кивнув головой, вышел из кабинета, даже не попросив разрешения выйти, как должен был сделать младший по званию. Министр закрыл глаза, помассировал сердце. Оно у него раньше никогда не болело.