***

– Значит, смотри, это у нас столовая. Здесь лоботрясы гоняют чаи. Диван, чур, мой. Не занимать! Это, э-эм, очень важно для расследований. Мне приходят в голову отличные идеи, когда я на нем лежу. Я так уже несколько дел раскрыл, пока спа-а… то есть занимался обдумыванием. Просил Анну Анубисовну поставить его в мой кабинет – ни в какую. Не положено, говорит. Она только кажется современной женщиной, а на деле – закостенелая старушенция и любит, чтобы все было по правилам. Вроде миссис Марпл, понял?

Влад осторожно кивнул.

Михалков начал знакомство новенького с должностными обязанностями с экскурсии по ДУГРо. После визита в столовую он провел его по кабинетам, которые были объединены длинным узким коридором, в конце которого располагалась переговорная комната, где проводились общие собрания.

Из всех сотрудников на месте удалось застать только Левреткину Риту. В ее кабинете было буквально яблоку негде упасть. Газеты шаткими башнями громоздились на столе и стульях, на тумбочке, на полу и даже на крышке старого квадратного монитора. От самой Левреткиной был виден только высокий хвост на макушке, похожий на рыжий фонтанчик.

– Что? – подняла она голову от бумажной страницы, когда Михалков постучал костяшками пальцев по дверному косяку.

Демутация обошлась с Ритой не слишком ласково. Вместо собачьих ушей или хвоста, которые можно было купировать при рождении, ей досталось вытянутое наподобие морды лицо и полный набор собачьих зубов, между которых торчал мокрый розовый язык. Он подрагивал в такт ее дыханию. Блестящие глазки с карей радужкой сфокусировались на вошедших.

– О, привет, новенький! – дружелюбно сказала Левреткина.

– Я к вам на время, – уточнил Влад и представился: – Влад Акумов.

– Рита, – качнула она хвостиком. – Левреткина.

– Что изучаешь? – осведомился Михалков. – Мы вроде не в издательстве работаем.

– Надо для дела, – отрезала Рита, но все же пояснила: – Мне кажется, я нашла кое-что общее между озверевшими. Знаешь что?

Михалков подбоченился.

– А ну-ка, удиви!

– Почти все выписывали одну газету – «Вечерний М.», – Левреткина потрясла в воздухе экземпляром, который изучала.

На первой странице крупными синими буквами было выведено название «ВЕЧЕРНИЙ М.», под которым размещалась фотография проруби и заголовок «Любителям подледной рыбалки напомнили о правилах безопасности». Газета явно была не свежая, еще с зимних месяцев. Возможно, даже не нынешнего года.

– Вам это не кажется странным? – спросила она.

Михалков пожал плечами, Влад вежливо согласился:

– Да, довольно странно.

– Именно! Вот скажи, кто в наше время выписывает газеты?

– Эм, старики? – предположил Влад.

– Точно, а большинство озверевших и пенсионерами-то не были. Очень, знаешь ли, здоровые демы, в полном расцвете сил… Были, до самого озверения. Пришлось поднимать весь архив за последнее время. Ищу, что могло зацепить наших пострадавших. Что-то незаметное, какую-то странность. Заметку или новость… Ужас что такое эти газеты, – пожаловалась Левреткина. – Я ведь раньше даже не знала, что у меня на пыль аллергия.

Словно в доказательство своих слов, она звонко чихнула, будто тявкнула.

– Будь здорова, подруга. Зря ты в этом копаешься, только насморк заработаешь, – сказал Михалков. – Бросила бы ты это гиблое дело.

– Нет, – возразила Левреткина. – Нюхом чую, что-то тут есть.

– Тогда мы, пожалуй, тебя оставим. У меня вроде аллергии нет, но проверять я, пожалуй, не буду, – подмигнул ей Михалков и закрыл дверь.

– В отделе затишье, не может сидеть без дела, – шепнул он Владу, когда они вышли в коридор. – Чем бы дитя не тешилось…