Стул рядом с Владом скрипнул, когда его сосед поднялся. Прижимая папку к груди, словно щит, Мышкин пересек зал и остановился в центре круга из кресел. Он замешкался, не зная, к кому из высших повернуться лицом, а к кому дозволительно обернуться задом. В конце концов он оставил за спиной самого юного из высших, который все равно был больше заинтересован тем, что происходит на экране телефона.

– Не могли бы вы рассказать о том, что выяснили в НИИ, – попросил Лихов.

– Конечно, кхм-кхм, – прочистил горло Мышкин. – Итак… – его голос оказался таким высоким и тонким, будто принадлежал мальчику-сопрано из церковного хора. – Как известно, демутация – есть, по сути, обратная эволюция. Эмбрион человека в утробе проходит все стадии эволюционного развития: от оплодотворенной яйцеклетки до рыбы, затем амфибии, рептилии и так далее, – Мышкин быстро сыпал словами, Владу с трудом удавалось следовать за его мыслью. – При наличии демутации эмбрион на одной из стадий выбирает развивать не человеческие качества, а свойства животных иных видов. То есть эволюционирует в обратную сторону. Органы, на которые не распространяются демутантские признаки, развиваются обыкновенным порядком…

– Да-да, мы все это знаем, – перебил его высший, в котором Влад узнал телеведущего. – Вы собрались нам пересказать весь курс биологии за девятый класс?

Его длинный заостренный подбородок напоминал клюв цапли.

– Действительно, давайте ближе к делу, – поддержал Брылев.

На блеклом лице Мышкина проступили розовые пятна. Влад мысленно ему посочувствовал.

– Что ж, кхм-кхм, – опять откашлялся Мышкин, до белых костяшек сжимая папку, в которую даже не заглядывал. – Мне необходимо начать издалека, чтобы вы могли понять общую картину… Так вот. Если представить эволюцию в виде лестницы, на верхней ступени которой находится человек, тогда демутант ординариус (то есть обыкновенный, имеющий лишь некоторые демопризнаки) стоит на ступеньку ниже него. Еще ступенью ниже находится демутант супериор, или демутант высший.

Телеведущий недовольно скривил губы и спросил:

– То есть вы считаете, что высшие менее совершенны, чем обыкновенные демы?

– Не я, эволюция, – поправил Мышкин, наставительно подняв вверх дрожащий указательный палец, и продолжил, тараторя еще быстрее. – Теперь же появились демутанты, которые за короткий срок полностью потеряли человеческий облик, откатываясь по эволюционной лестнице еще дальше, чем демутант супериор. С большой вероятностью можно утверждать, что этот процесс носит естественный характер. Плохая новость в том, что если мы правы, подобная участь рано или поздно ждет всех демутантов. Причем высшие находятся даже в большей опасности.

Возникло напряженное молчание. Стало слышно, как потрескивают угли в камине. Огонь успел погаснуть, но в зале было достаточно светло – никто и не заметил, как наступило утро, и небо за окном из черного выцвело в серый.

– Но вы ведь работаете над лечением? – спросил Брылев упавшим голосом.

Мышкин повернулся к нему.

– У нас есть несколько экспериментальных препаратов. Но пока они не прошли достаточных клинических исследований, чтобы их можно было опробовать на демутантах.

– И как заболевшие себя чувствуют? – колокольчиком прозвенел голос Лебедевой Лады.

Белесые глаза Мышкина остановились на ее лице.

– Они ведут себя, как совершенные звери, – ответил он, чуть порозовев круглыми ушами. – Непохоже, чтобы у них осталось что-то вроде человеческого сознания. Демутанты-хищники бросаются на еду и рвут ее зубами. Демы-птицы клюют, как если бы всегда принимали пищу подобным образом. А нужду они, простите за подробности, справляют прямо на пол…