Взмах руки, и мужчины удалились, оставив красноволосую в полном одиночестве.

Наедине с собой и неприятными мыслями, которые мучили женщину уже не первую ночь, и даже общество множества мужчин и даже женщин, не помогало ей отвлечься от безрассудства, которое она собиралась сотворить.

***

Когда я очнулась Охар и Наиль уже бодрствовали, тихо обсуждая что-то в отдалении, а завидев меня моментально замолчали. Внутри сразу проснулось неподдельное любопытство, которое я и поспешила утолить, когда мы уже собирались выдвигаться дальше.

– О чем вы говорили? – спросила в лоб, надевая на плечи свой фейриский мешок и поправляя ножны.

В этот момент я не смотрела на них, обратив все свое внимание на свёрток с драконьим яйцом, но нутром почувствовала, как они напряглись.

– Лия… – Начал виновато друг, но сразу же умолк.

– Мы… – Охар также сковала неуверенность.

– Мы не можем взять яйцо с собой, – наконец выдохнул Наиль, а я округлила глаза и возмущенно посмотрела на сопровождающую меня двоицу.

– Нет! – И подняв облачённое в шерстяной шарф яйцо, прижала его к себе и стала метать искры из глаз и гневно пыхтеть. – Нет!

– Но Лия, если ррагр Грэхш увидит у нас драконьего выродка, то последствия могут быть непредсказуемыми! – после этих слов айрэса я разозлилась по-настоящему.

– Наиль, он даже ещё не вылупился! – воскликнула. – Я поклялась спасти его от драконов! Я не могу бросить его здесь! Тем более, ты знаешь, что слово кронпринцессы – нерушимо, я не могу взять и отказаться от своего обещания.

Воин замолчал, а я искренне негодовала. Как они могли принять столь сложное решение, не посоветовавшись со мной?!

– Она права, – нехотя рыкнула Охар. – Мы не можем заставить её нарушить данное ею слово. Это будет в первую очередь несправедливо по отношению к ней самой. Это… портит честь Лии.

Хоть кто-то здесь понимает всю абсурдность столь глупого решения! И честь лишь одно из многих причин, по которым я не могла бросить ещё неродившееся, беззащитное существо.

Наиль был в недоумении… сейчас, внутри него шла борьба между гневом и пониманием, а у айрэсов с этим туго… Им гнев ближе, прирождённые воины всё же! И вот только друг совладал со своим вторым «я», как послышался треск скорлупы, а яйцо в моих руках задрожало.

– Ой… – только и успела произнести я, как из драконьего яйца появилась чешуйчатая головка СУМЕРЕЧНОГО дракона.

– Ву-у-у! – воинственно провыл дракоша, блеснув ярко-синими глазками, и расправил маленькие голубые крылья с белоснежными разводами на концах, отчего остатки скорлупы осыпались на землю и частично на меня.

И вот я стояла, держала в руках свёрнутый вдвое шерстяной шарф, где в куче скорлупы восседал маленький дракоша, размером с большого котёнка и принадлежащий к разновидности драконов-стихийников, которая считалась вымершей много лет назад.

Можно было сразу догадаться, увидев на яйце знак полумесяца, что с драконом явно что-то не так. Что это не какой-нибудь золотой дракоша или так, перевертыш, а стихийник! Дракона сразу выдал его нежно голубой окрас и белоснежные крылья, такого больше нет ни у кого из его сородичей, это могу сказать точно, ведь Истрию драконов я изучала с особым пристрастием.

– Ну… соглашусь, что ситуация несколько усложнилась, – произнесла, выжидательно смотря на нашу чешуйчатую неприятность.

– Ву!

Мы все одновременно посмотрели на дракончика, который сначала сладко зевнул, а затем, свернувшись калачиком, угнездился в шарфе.

– Мы не можем взять его с собой в Хаугор, – напряжённо сглотнув, произнёс Наиль.

– Мы не можем его оставить! – настаивала я.

– Нам конец, – вынесла вердикт Охар, ошарашено рассматривая заснувшее чудо.