. Отбор эффективных управленцев осуществляется в партии весьма нестандартным образом. Ежегодно руководство ПНД отбирает некоторое количество партийных кадров (их численность держится в секрете), которые затем участвуют в выборах Центрального Исполнительного комитета и решают прочие процедурные вопросы. По признанию Ли Куан Ю, он заимствовал эту процедуру из практики отношений между римским папой и его кардиналами[119]. Тесный контакт ПНД с широкими слоями общества обеспечивают подконтрольные ей многочисленные парапартийные организации: Народная ассоциация, Комитет по управлению муниципальными центрами, Гражданский консультативный комитет, Комитет жителей и т. д. С 1980-х гг. существуют женское и молодежное отделения ПНД, которые имеют свои каналы выдвижения кадров. В 1999 г. 20 парламентариев от ПНД были выдвиженцами ее молодежного отделения[120]. Руководство партии следит также за равномерным представительством в ней национальностей, проживающих в Сингапуре. Стремление ПНД занять все доступные ниши общественной жизни распространилось даже на детские сады: самая большая сеть детских садов в городе принадлежит ПНД.

Идеологическая программа ПНД довольно эклектична. Она сочетает преклонение перед духом викторианской Англии с приверженностью принципам нравственного совершенства в конфуцианстве. Руководство партии провозгласило своей целью строительство «новой нации», но не употребляет понятия «национальная идеология», предпочитая говорить об «общих ценностях». К их числу относятся следующие принципы.

1. Нация прежде общины, а община прежде личности.

2. Семья – основа общества.

3. Поддержка общины и уважение к индивиду.

4. Согласие вместо конфликтов.

5. Мирные отношения между этносами и религиями[121].

Энергичная и всеобъемлющая социальная политика ПНД почти не оставила оппозиции шансов на то, чтобы составить правящей партии серьезную конкуренцию на выборах. Лишь изредка единичные представители оппозиционных партий завоевывают места в парламенте. Западные авторы обычно объясняют это препятствиями, которые ПНД искусственно создает на пути оппозиции в парламент: судебные преследования оппозиционеров, полный контроль над СМИ, короткие сроки избирательных кампаний и проч. Однако остается фактом, что эти дискриминационные меры имеют относительно мягкий характер и до открытых репрессий или нарушений демократических процедур дело доходит очень редко. Представители же оппозиции добиваются успеха благодаря прежде всего своим личным качествам, а не принадлежности к своим партиям.

В западной литературе Сингапур имеет репутацию полицейского государства, которое пользуется незрелостью своих граждан[122]. Его даже называют «патологией демократии», которая «не может быть оправдана этнической рознью»[123]. Однако многие иностранные наблюдатели восторгаются «сингапурским чудом». Неоднозначно оценивается Сингапур и своими соседями. В первые десятилетия независимости правительство Сингапура поддерживало тесные отношения с Китайской Республикой на Тайване и всячески дистанцировалось от коммунистического Китая. Положение изменилось после 1990 г., когда Сингапур установил дипломатические отношения с КНР, а этнические китайцы Сингапура стали активно вкладывать капиталы в китайскую экономику. В последнее время руководители КНР объявили Сингапур образцом для подражания именно за то, что в нем идеально сплавлены «авторитарная политика и свободная рыночная экономика»[124]. Правда, насколько гигантский Китай может перенять опыт крохотного города-государства, остается под вопросом. На Тайване же политические силы, рожденные низовым протестным движением, относятся к Сингапуру весьма критически. Так, в связи с недавней кончиной Ли Куан Ю бывший президент Тайваня от Гоминьдана, а ныне лидер радикального крыла тайваньского национализма Ли Дэн-хуэй заявил: «Образ мыслей Ли Куан Ю не совпадал с моим. Я стою за демократическое общество, а Ли Куан Ю проповедовал азиатские ценности и всю эту пятитысячелетнюю историю Китая, и императорский строй. Но в семье все должны принимать участие в управлении»