Даже когда он передавал шоферу Васе ключи от гостиницы, («Возьми со стола в гостинице дело, привези мне в штаб, чтобы прокурору доложить») за беседой издали наблюдали. Алексей, правда, успел, едва шевеля губами, прошептать, чтобы Вася (это очень важно!) позвонил особистам: «Срочно и незаметно нужно встретиться». Но надежды, а тем более времени было слишком мало.
Под конвоем полковника Алексея довезли до поезда, зам по тылу проводил гостя в купе, подождал, пока поезд тронется, и пошел, довольный, звонить генералу, что все проблемы решены, ко всеобщему удовольствию.
Думая о том, как здорово удалось избавиться от настырного помощника прокурора, полковник не заметил невзрачного мужичонку, который за несколько секунд до отправления поезда заскочил в последний вагон.
А мужичонка, дойдя до тамбура, в котором нервно курил Алексей, улыбнулся:
– Ну что, Каттани, говорят тобой спрут сегодня славно позавтракал?..
Через час на каком-то полустанке мужичонка вылез из поезда, затрусил к станции, сел в неприметную «Ниву» с заляпанными грязным снегом номерами и, по-хозяйски развалившись на заднем сиденье, скомандовал водителю:
– Давай на базу.
Алексей еще и еще вспоминал Дивномайск, пытаясь найти и проанализировать причины, побудившие старшего дознавателя пойти на откровенную провокацию. Поздновато он понял, что нельзя было горячиться, ссориться с полковником.
А причины были очевидны: отцы-командиры переоценили информацию, которой обладал Алексей и его возможности по сбору доказательств. Про злополучный танк не следовало заикаться. Здесь зам. по тылу был прав: никто бы не дал возбудить дело, касающееся территориальных бандитских разборок. А Т-80? Плановые учения к бандитам отношения не имеют.
Винтовка № 2222? Еще проще: Керимбаев украл, был изобличен сослуживцами и уничтожен при оказании вооруженного сопротивления.
Московский генерал? Кроме того, что сгоряча ляпнул полковник о его причастности к «разборке», никакого компромата.
Алексей подозревал, что это, конечно, могла быть только верхушка айсберга, но, как говорится, если попал в дерьмо – сиди и не чирикай.
Только больше оставаться в военной прокуратуре он не мог: в армии земля быстро слухами полнится. И замазан Нертов был сильно. Поэтому он отказался писать рапорт о зачислении в кадровый состав (впрочем, шеф и не настаивал на этом). В Дивномайск-20 прокурор послал нового следователя, прибывшего на службу после окончания военного института. Алексей передал ему все дела, посоветовав быть поосторожнее с местными командирами, а сам занялся рутинной работой в части, на территории которой расположилась «контора»: снова ломанные челюсти, общий надзор, бумаги, бумаги, бумаги…
Вскоре пришел и приказ: «Уволить… в связи с окончанием срока службы». Что ж, «пиджаки» – двухгодичники – их судьба такая. Тянули армейскую лямку два года – и по домам. Из 20 человек, призванных после окончания университета в военную прокуратуру, ни один на сверхсрочную не остался.
…Хмурым июльским утром Ил-62 зашел на посадку в Пулково. У Алексея начиналась новая жизнь…
Глава 2. Если слышишь шип змеи – не волнуйся: здесь свои
Рождество 1997 года Марина встречала одна, в Петербурге. Если говорить точно, даже не встречала, а проспала ставший недавно общероссийским праздник, вернувшись с очередного дежурства в больнице. Ее разбудил настойчивый телефонный звонок…
– Ну что, лапочка? – прошипело в трубке. – Квартирка понравилась? Пора уж сказать, когда спортом займешься…
И смешок. Такой гаденький, как бы шепотком. Скорее не смешок, а ласковое покряхтывание какое-то, словно на унитазе газетку читает.