– Отправили? – переспросил я, может быть, слишком резко.

– Ну, иногда люди навещают своих тетушек, – резонно заметил Джерри Уэйд. (Он был затычкой в каждой бочке.) Уэйд едко ухмыльнулся. – Понимаю, чем не мотив для детективной истории, но ничего не поделаешь.

– Минуточку, сэр… В каком смысле «отправили», мисс Кирктон?

– Я ничего такого не имела в виду! Самое обыкновенное слово, правда же? Боже ты мой, какой смысл я могла в него вложить? Ее отец решил, что, пока он не вернется, ей лучше пожить с тетей… Видите ли, ее мать умерла… к тому же тетка и так уже ждала ее на причале, так что деваться было некуда. И я поехала с ней. – Ее горделиво-невинное лицо приняло такое выражение, что самому Бёрн-Джонсу было бы впору взять ее в натурщицы. – Но вы же спрашивали про Грега Маннеринга, разве нет? Что ж, он приехал туда, чтоб увидеться с Мириам. А потом, когда она вернулась спустя две недели, Грег собрался нанести старику визит, как полагается, к Мириам домой, на Гайд-Парк-Гарденс… только он туда явился днем, слишком рано. Так вот, он выделывался, жонглируя ящиком, полным старой глиняной посуды или чего-то в этом роде, а тот соскользнул, и все разбилось вдребезги. – Ее лицо словно озарилось дьявольским восторгом; она широко открыла глаза и просияла. – Ой, то есть там такая суматоха поднялась! И мы решили, что лучше бы ему убраться из дому и не возвращаться, пока старик не остынет. После Мириам позвонила ему – сказать, что…

Тут девушка замолчала, потерла лоб и кое-что еще вспомнила. Выражение ее лица вновь переменилось, на этот раз на нем читался страх.

– Где Мириам? – вдруг спросила она сдавленным голосом. Я не отвечал; она выставила палец и ткнула им в меня. – Где Мириам? Слушайте-ка, ребята. Помните… какое-то время назад… Рональд говорил, что меня звала к телефону женщина… и она пыталась изменить голос… а потом вдруг бросила трубку? Кто это был? Что случилось с Мириам? Зачем вы задаете все эти вопросы?

Я взглянул на них и рассмеялся.

– Похоже, вы любую тему пытаетесь свести к мисс Уэйд, – сказал им я, – в то время как я пытаюсь получить информацию о Маннеринге. Слушайте! Нет смысла отрицать, у нас есть свидетельства, подтверждающие, что он замешан в том, что произошло сегодня ночью.

Тут они замерли. Настала тишина, которая, по моим ощущениям (и это было скверно), выражала растерянность и недоверие. Рональд Холмс медленно прошагал в комнату через дверь за моей спиной, у него был такой вид, будто он собирался взять ситуацию в свои руки. Он уселся на подлокотник кресла, качая в руке бокал и глядя на носок своей дергающейся туфли.

– Свидетельства, – произнес он, скорее утверждая, нежели спрашивая. – Какие такие свидетельства?

– Я отвечу на этот вопрос после того, как узнаю, что это была за приватная экскурсия, которую вы отменили. Вы собирались вскрыть саркофаг жены Гарун аль-Рашида, не так ли?

– Боже ты мой!.. – заревел Бакстер, и Холмс оборвал его. Холмса это, кажется, застало врасплох, но тем не менее он говорил спокойно и тихо.

– Нет, не верно. Откуда, позвольте спросить, вы, черт возьми, это взяли? Это Маннеринг вам наплел?

– Отчасти. Во всяком случае, он сказал, что вы собирались «расхитить могилу».

– Тише, Старикан… – Холмс устремил взгляд в потолок. – Ну почему? Почему он сказал вам это? Нет, это не вопрос, это абстрактная проблема, которая меня интересует. Саркофаг жены Гарун аль-Рашида!