В кабинете Рэймонда Ханиуэлла было темно и пусто. В противоположном конце зала жужжала пылесосом уборщица в наушниках, не обращая на меня внимания. Я увидела, что в нескольких кабинетах отсюда, где сидел старший помощник, горел свет, но вместе с тем услышала громкую музыку и стук клавиатуры. В общем, я решила, что мне ничего не угрожает.

Я проскользнула в офис Ханиуэлла. Подошла к его ноутбуку, стоявшему на зарядке, подключила флешку и, поскольку я знаю пароль администратора, вошла в систему. Помня слова Пита-Перезапуска о том, что на ноутбуке Ханиуэлла находятся архивы электронной почты, я провела поиск по всем файлам с расширением pst. Это, по сути, архив электронных писем, хранящихся, в случае Ханиуэлла, на локальном жёстком диске, а не на работающих серверах фирмы. И бабац! – мои поиски сразу же дали результаты. В одной папке обнаружилось несколько таких файлов больших размеров.

Щёлкнув правой кнопкой мыши, я выяснила, что общий размер всех файлов вместе составляет колоссальные триста гигабайт. Следовательно, мне представлялась возможность распаковать из архива и просмотреть шестьсот гигабайт необработанного содержимого. Что примерно эквивалентно шестистам грузовикам бумаги.

Я начала процесс копирования всего этого на свою флешку, вмещающую, по счастью, целый терабайт. Процесс был долгим, и со мной едва не случился сердечный приступ. Звуки пылесоса становились всё ближе, и я была уверена, что слышу шаги. И тем не менее этот чёртов процесс копирования тянулся и тянулся.

Осталось семь минут … осталось девять … осталось три … шум пылесоса усилился … осталось четырнадцать минут … я спряталась под стол Ханиуэлла, присела на корточки, подождала, вернулась к ноутбуку … осталась одна минута … ЗАВЕРШЕНО.

Я выдернула флешку, сунула в карман платья и закрыла корпус ноутбука. Я повернулась, чтобы уйти, и тут-то поняла, что совершила роковую ошибку.

Именно в этот момент я вспомнила, что фирма совсем недавно ввела ещё одно правило в целях безопасности: всякий раз, когда внешний жёсткий диск – например, моя флешка – подключался к ноутбуку, при следующем входе пользователя в систему всплывало окно, предупреждавшее пользователя о подключении внешнего диска. Далее пользователю нужно было подтвердить, что указанное соединение законно, нажав «ДА» в ответ на вопрос «Вы разрешили это соединение?» Так что мне следовало переопределить всплывающее окно, вновь войдя и подтвердив его законность, тем самым не дав ему всплыть, когда пользоваться ноутбуком будет уже сам Ханиуэлл.

Так что я повернулась и вновь открыла его ноутбук. Я ввела пароль администратора.

Я услышала кашель в коридоре. Я услышала шаги.

Я подумала, что это уборщица или тот сотрудник, который громко печатал дальше по коридору. Я решила, что быстренько с этим покончу и снова спрячусь под столом Ханиуэлла.

Кто-то приближался ко мне. Кто-то был примерно в десяти футах от дверного проёма, и я слышала его тяжёлое дыхание. У меня не было времени ждать, пока загрузится домашняя страница или раскроется всплывающее окно, поэтому я закрыла крышку – медленно, чтобы не было слышно щелчка. Повернувшись, я не увидела в дверях никого, но дыхание становилось всё ближе. Я схватила со стола Ханиуэлла ручку и стикер и принялась лихорадочно черкать.

– Какого чёрта вы тут делаете?

Я подняла глаза. Всё оказалось намного, НАМНОГО хуже, чем я думала. Не уборщица. Не тот, кто громко печатал. Это был сам Ханиуэлл.

– Господи, – я схватилась за сердце, – как вы меня напугали!

– Что, ради всего святого, вы делали в моём кабинете?!

– Да просто писала вам записку, – сказала я, демонстрируя стикер и ручку. Я думала, что разыгрываю эту уловку для уборщицы или помощника, а не для самого короля, так что просто начертила там несколько линий и кругов. Я не думала, что они станут читать мою записку.