Мы не хотим вводить Роберта в курс дела. Так, наверное, лучше. Вы увидитесь с ним как-нибудь в другой раз при более благоприятных обстоятельствах. Я надеюсь, когда все уладится, вы погостите у нас недельку.

Норда молчала, думая о Роберте, который, конечно, любил ее, и о том, что могло бы случиться, если бы она не разорвала помолвку, а вышла замуж за отца Роберта… Затем ее внезапно осенила мысль, что Мервин в таком случае, несомненно, использовал бы ее чувства к мальчику и его привязанность к ней как новый рычаг для принятия судом решения, чтобы Роберт жил у него хотя бы половину времени.

В ужасе Норда начала размышлять, просчитывала ли Лоррейн такой вариант.

Девушка практически сразу пришла к выводу, что Лоррейн наверняка не исключала подобную возможность. Судя по всему, не похоже, чтобы она могла что-то упустить. Как и всякая другая женщина. В свое время Мервин скрепя сердце признавался Норде, что восхищается предусмотрительностью и быстротой ума Лоррейн.

– У моей бывшей жены есть одна черта, – говорил он. – Она никогда не проиграет пари. Она непрерывно болтает с невинным выражением на лице, но на самом деле она бесстрастна и точна, как вычислительная машина. Она ночами не спит, размышляя, каков будет результат, если произойдет то-то и то-то.

Мысли Норды прервала Лоррейн, внимательно наблюдавшая за ее лицом.

– По крайней мере, Норда, сегодня вы переночуете у нас, а завтра утром переговорите с моим адвокатом. Я уверена, что после этого вы посмотрите на вещи в новом свете.

Норда предпочла бы отправиться в гостиницу, однако Лоррейн настаивала, и Норда позволила отвезти себя в дом Дженнингсов в Беверли-Хиллз.

Она поинтересовалась, где спит Роберт, ей ответили, что в палатке во внутреннем дворике. Последнее время он вообще очень много времени проводит на улице: насмотрелся по телевизору вестернов о героях, живущих под открытым небом. В конце концов Роберт настоял, чтобы ему разрешили спать не в спальне, а в палатке.

Лоррейн объяснила, что, если им с мужем зачем-то надо уехать из дома, мальчик остается с приходящей няней, но сегодня вечером им не повезло: обе няни, которых они приглашают, оказались заняты. Поэтому Лоррейн с Бартоном дождались, пока Роберт заснет в своей палатке, а потом отправились в аэропорт.

Они не сомневались, что с мальчиком все будет в порядке, потому что его охраняет Ровер – датский дог, которого Лоррейн оставила себе при разделе имущества с Мервином. Норда много раз слышала от Роберта восхищенные рассказы о собаке, и ее саму «представляли» псу, когда мальчик гостил у отца.

Дог был огромным существом с выразительными глазами. Он всегда держался с достоинством. Норда ему понравилась, и, к ее радости, он вспомнил ее при следующей встрече: завилял хвостом и позволил погладить себя по голове.

Бартон Дженнингс отправился к черному ходу, чтобы заглянуть во внутренний двор. Вернувшись, он сообщил, что все в порядке. Ровер спит, устроившись таким образом, чтобы одним глазом наблюдать за домом, а другим за мальчиком.

Норда спросила, нельзя ли ей сходить поздороваться с собакой, но Бартон решил, что в таком случае пес, скорее всего, придет в возбуждение и разбудит Роберта.

К тому же, добавила Лоррейн, если ребенок узнает, что приехала Норда, он, несомненно, откажется идти в поход, а это несправедливо по отношению к другим мальчикам, да и к самому Роберту тоже.

В голосе хозяйки послышались какие-то нотки, которые привели Норду в беспокойство. Они с Робертом всегда находили общий язык. Она чувствовала, что завоевала его доверие. Или Лоррейн ревнует к ней своего сына?