Заорал он не просто так. После его последних слов взбесился уже я и воткнул ему в ладонь, что лежала поверх столешницы, вилку. Она первая под руку попалась. Можно было, конечно, и в морду дать. Но как-то неприлично. Столица всё-таки.

Охранники Майкина, которые до этого прислушивались к разговору, тут же метнулись к нашему столу. Но на полпути их перехватил Зареченский, который тоже не спал. А зная меня, он явно был давно готов к такому окончанию диалога.

– Егор, не убивай! – только и успел крикнуть я. И вовремя. Его ладонь уже была на рукояти меча.

Впрочем, он и без меча справился. Четвёртый ранг и каждодневные тренировки со мной очень сильно подтянули его владение рукопашкой. Так что спустя десяток секунд оба чужих бойца валялись без сознания.

– Так что ты там говорил про пожар в моём любимом заведении? – миролюбиво спросил я Майкина и улыбнулся.

– Ты покойник, Северский! – прорычал он и потянул руку к вилке, что так и торчала из его ладони.

Но я успел первым. Одним слитным движением я левой рукой схватил Майкина за шею и пригнул к столу. А правой резко вытащил вилку и приставил ему к горлу.

– Смотрю, ты даже запомнил, как меня зовут? – негромко начал я. – Это хорошо. А теперь запомни ещё кое-что. Твоего боярина я пока что не знаю, и лично он ничего плохого мне не сделал. Но если хоть что-нибудь случится с моим заведением, либо же на меня или моих людей кто-нибудь нападёт, то ты умрёшь. Именно ты! А уже затем я приду к твоему боярину. Это понятно?

– Конец тебе! – промычал Майкин. А затем его кожа под моей рукой стала покрываться водой. Я даже в первое мгновение не сообразил, что он начал активировать «Кольчугу».

Впрочем, активировал он её отчего-то очень медленно. То ли мешала боль в проткнутой ладони, то ли Стихийником был слабым. В итоге я сам успел скастовать «Каменную кожу», которая, в отличие от его техники, была невидима, и со всей силы дал ему кулаком в лоб.

Отлетел он метров на пять, снеся своим телом столик, стоявший на пути. И вырубился.

– Чёрт! – ругнулся я. – Переборщил, кажется.

– Ага, – хохотнул Ярик. – Аж звон по залу пошёл после твоего удара. Он хоть вообще живой?

– Что вы наделали? – впервые подал голос Птицын. Он так и сидел на своём месте, переводя испуганный взгляд с Майкина на меня и обратно.

– Ты пока помолчи! – рыкнул я на него. – К тебе, Валентин, тоже есть много вопросов. Например, с чего это ты решил меня подставить?

– Да не собирался я тебя подставлять! – чуть ли не закричал Птицын. – Я вообще не думал, что они решатся так себя вести с Вольным боярином. Просто оформили бы сделку и всё!

– А потом к нам пришли бы уже в наши заведения, – усмехнулся Ярослав, презрительно глядя на этого человека. – Марк, неужели тут, в столице, все боярские дети такие?

– У меня за спиной сильного рода нет! – огрызнулся Птицын. – А Тришкин давал защиту.

– И именно поэтому ты решил тайком от него по-быстрому продать трактиры? – хмыкнул я.

– Боярин, – обратился ко мне Егор, – выкинуть этих на улицу?

– Только сначала приведи в чувство, – ответил я. – Не хватало ещё привлечь внимание стражи видом бессознательных тел, валяющихся перед входом.

– Понял, – кивнул Зареченский. И махнул рукой бойцу Корнева: – Помоги.

– Николай, – позвал я распорядителя, который, как и весь остальной персонал, благоразумно спрятался в служебном помещении.

– Да, господин?

– Принеси нам письменные принадлежности, – попросил я. И тут же рыкнул на попытавшегося встать Птицына: – А ты сиди! Расписку мне сейчас напишешь.

– Какую ещё расписку? – нахмурился боярский сын.

– О том, что два трактира из четырёх обязуешься продать дешевле. На тридцать процентов. Столько эти уроды хотели? А саму сделку мы пока перенесём на недельку. Сначала разберёмся со всем.