– Да ладно, бабушка! Не переживай! Если ты так боишься, я никому не скажу! Хотя что тут такого? За что его?

– Как за что? Знакомых полно! Люди скажут: смотри, кого вырастили! Легких денег хочет! Разве это дело— кроссвордами торговать? Нет, совсем не дело, так, чепуха на побегушках!

Скандинавские кроссворды в электричках «Ириновского направления», по которым полдня мотался промокший и озябший братец, никто не купил, и « лёгкие деньги» в Юркин карман не потекли.

– Слабоумное «Ириновское направление»! Точка! – доверительно объяснял Юрка Филиппу.

– Считать не умеют! Двенадцать кроссвордов за шесть рублей – и никто? Все слабоумные, всё направление!

Тем дело тогда и кончилось.

Мысли Филиппа опять запрыгали, заскакали. Но он быстро навел порядок: вспомнил, что забыл, и нищий безработный банкир благополучно вылез наперёд. От Филиппа он ждал дела наверняка, а не какой—то «чепухи на побегушках»!

Вот если сапожником? Это уж точно дело стоящее! Совсем недавно Филипп примерял его для себя.

Случилось это, когда дед приехал из деревни и пару дней согласился погостить. Деревенскому человеку в городе скучно. Чтобы развеселиться, дед взялся навести порядок на чердаке. Филиппа выбрал в помощники. В куче добра, которая спустилась тогда вместе с ними по чердачной лестнице, оказались старые, но очень тёплые ботинки. Их— то они и понесли в починку.

Маленькая сапожная будочка примостилась у почты. Внутри было тесно и тепло. Пахло чем – то незнакомым, но очень приятным для понимающего носа. Могучий старик—сапожник, лохматый, с серой гривой, поднял густые брови и взглянул синими веселыми глазами. Колесо, которое крутилось рядом и сыпало искрами, очень приглянулось Филиппу. А лохматого старика, получив назад ботинки, дед крепко похвалил: – Мастер! Еще столько проходят! – и постучал по новеньким подошвам. Филиппу тогда захотелось, чтобы и про него дед сказал также хорошо и просто: мастер! А как было бы весело самому крутить « точилку», то самое каменное колесо, из которого искры сыплются!

Однако точно и окончательно дела себе Филипп пока не выбрал, кем быть толком не решил. Может будет сочинять мультики и всякое такое… А может пойдёт в сапожники или станет солдатом —пехотинцем. Пехотинец— самый главный солдат. Пока он по земле не прошёл, никто победу не признает. А как прошёл— всё, победа! Ещё он хорошо считает. Это тоже дело хорошее! Но мультики – всё же веселее… Особенно про котят…

Сочинить такой мультик он уже пробовал. У деда в деревне был подходящий котенок. Котёнок Яшка. Игрун! Прыгал он высоко и сразу на четырех лапах. – Как козленок! – хохотал дед.

Порядок в доме Яшка соблюдал, как положено. Мать его, соседская кошка, воспитание сыну дала отличное. Яшка был аккуратным котенком: в доме ни разу мимо коробки с песком не промахнулся! Посидит в коробке, лапами загребет —порядок! Хорошо лапами старался: песок летел во все стороны! Но разве можно к таким пустякам придираться? Умывался Яшка несколько раз в день! Все, как хорошим котятам положено! Песни пел громко, чтобы всем было слышно.

После лета отвозил дед Филиппа домой. Котёнок Яшка сидел на коленках. Рыжая голова торчала из мешочка со шнурком, спина выгнулась дугой. Коготки царапались через холстинку. Но Филипп терпел. Потом Яшка обвык, успокоился.

А Филипп сидел—сидел и стал придумывать мультик. Ему хотелось, чтобы было это и про котенка Яшку и про деревенскую корову, которая приходила к ним во двор жевать яблоки и даже трясла их, дергала яблони за ветки. Корова эта поила молоком всю детвору, наезжавшую в деревню.

Она бродила по всем брошенным дворам, а к деду являлась по лесной тропинке с той стороны, где забор повалился, рассыпался и сгнил. Строить новый дед никак не мог собраться, а Филипп думал, что если загородить, корова может обидеться. Четыре мешка яблок увез прошлой осенью лесник с их двора каким— то глупым козам в подарок! А корова что? Не заслужила? Где благодарность?