– Этот замшелый пень ничего не понимает! Вообще ничего! Ушел из семьи, типа как Лев Толстой, мать его! Придурок! Видите ли, члены семьи постепенно изменились до неузнаваемости. Ах ты, боже мой! Да человек по своей природе меняется каждый день, каждую минуту! Но ядро, стержень, основа личности все равно остается. Жена изменилась? Конечно, постарела. А ты на себя-то в зеркало смотрел? И подумал ли ты, какое горе принес своим родным уходом из дома? Бабушка наверняка именно поэтому раньше срока умерла, а родной сын корит себя до сих пор, поэтому в 55 лет второй инфаркт получил. Ты даже любимому внуку ничего не сообщал, пока он тебя случайно не встретил. Учить меня вздумал? На путь истинный наставлять? О любви мне пытался вещать? Кому? Мне?! Да знаешь ли ты, паршивый божий одуванчик, хоть что-то о любви? Помнишь ли, что это такое? Живешь на всем готовом теперь, только для себя любимого. Хорошо устроился! Еще бы, сожительницу-психолога себе заимел, моложе почти на 20 лет. Сучий кот! О внуке переживаешь? Дружка своего колченогого подослал ко мне, а сам? Сам почему не приехал? Побоялся нарушить свой драгоценный душевный покой?!

Ее родители очень переживали о том, что свадьба дочери разладилась. Они так уважали и привечали Ксенофонта, он им сразу понравился, когда Дина привезла его к ним в Питер знакомиться. Что там у них случилось? Дина им ничего не рассказала, просто вернулась домой и сняла квартиру неподалеку. Только пару ночей провела в родительском доме. Она всегда была такой – своевольной и самостоятельной.

В родном Питере друзья отца помогли найти ей денежную работу, и она почти сразу приступила к своим обязанностям. Заработок у нее значительно возрос по сравнению с предыдущим, но и работы прибавилось. Сейчас ей это нравилось, поскольку едва хватало времени на отдых. Вернулось общение с подругами, но даже им она ничего толком не рассказывала. Единственное, что сильно её смущало, это то, что такая загруженность вряд ли могла снять ее душевную боль. Ведь Дина постоянно прикидывала, как все будет, если Ксенофонт откажется от должности в фирме отца и приедет к ней. И как это люди так живут, если оба работают или даже один, но до изнеможения? А как же любовь?! Хотя существует еще и служба по контракту, вахты, экспедиции, морские рейсы и прочее, прочее, прочее. Люди ко всему привыкают. Но она не хотела привыкать и тратить свою жизнь на постоянное ожидание. Всех денег все равно не заработаешь, зачем нужен бизнес, который делает людей несчастными и который вынуждает их жить в постоянной разлуке?

Хуже всего было то, что она не могла смотреть ни на кого из парней, которые постоянно кружились возле нее. Ни один из них не мог заменить ей Ксенофонта.

Она несколько раз перечитывала письмо его деда. И однажды, в очередной раз сильно разозлившись на старика, выпила слишком много, настолько, что не удержалась и позвонила Ксенофонту. Она давно поменяла симку, но он все равно ответил на незнакомый номер.

– Так ты приедешь ко мне? – спросила она заплетающимся языком.

– Да, приеду. Подожди немного, две недели. Мне нужно завершить реорганизацию фирмы. Как только я сделаю это, мне больше не нужно будет постоянно там находиться.

– Правда? – изумилась Дина.

– Правда. Ты выпила… где ты сейчас? Надеюсь, дома? Не заставляй меня переживать. Умойся и ложись спать.

– Хорошо. Я приеду…

– Не нужно, я сам приеду.

– И мы будем жить с тобой в Питере?

– Где ты захочешь, там и будем жить.

– Твой дед… он написал мне письмо.

– Дед? Дина, забудь все, знай одно – я люблю тебя и все сделаю для того, чтобы ты была счастлива.