– Чуть свет, уж на ногах и я у ваших ног! – Андрей спустился с мансарды и шутливо припал к ручке своей любимой бабушки. Одет он был не по-господски – в простую белую рубаху и штаны, так как собирался на рыбную ловлю.

– А позавтракать?! – Княгиня кивнула в сторону накрытого стола.

Андрей взял пирожок и, пережевывая на ходу, отмахнулся.

– Недосуг! Клев закончится! – приостановился – Впрочем, вели положить пирожков, проголодаюсь на обратном пути.

– Как поохотился-то вчера? – спросила вдогонку Княгиня.

Андрей усмехнулся сардонически, вспомнив вчерашнее происшествие:

– Превосходно! Подстрелил жирного селезня, который сбил с ног дедовского мужика, но не насмерть. А еще поймал в сеть прелестную местную поселянку.

– Тоже дедовская? – Мария Федоровна была рада любым способом досадить ненавистным захватчикам.

– Страстновская из дворовых.

Княгиня жаждала услышать подробный рассказ, но Андрей, подхватив увязанную котомку с пирожками, уже сбежал на задний двор, где Степан налаживал удочки и ждал с нетерпением: рыбалить Степан любил, пожалуй, даже более хозяина.

София сидела в гостиной за своим столиком для рукоделия и мечтательно смотрела в окно. Она только что дочитала роман Вальтера Скотта и мысли ее витали в туманом Альбионе, среди благородных рыцарей и прекрасных принцесс. Взор был устремлен к белоснежным кучевым облакам. Они проплывали по лазоревому небу, приобретая вид разнообразных фигур. София загадала, что если два облачка соединятся (одно было похоже на медвежонка, а другое – на рыбку), а они уже совсем близко друг к другу подошли – то встреча с благородным рыцарем неминуема. Но рыбка подплыла поближе к медвежонку и замерла надолго. София, заскучав, спустилась с небес на землю. На дальнем берегу пруда рыбачили два деревенских мужика, шел к мосткам Серёжа запускать свою самодельную флотилию. Бабы несли белье полоскать. Кудахтали куры, чирикали воробьи, из кухни, расположенной в правом флигеле доносился звон посуды и ругань истопника. Дом жил своей обычной деревенской жизнью. Через двор к оранжерее пробежала, огненной змейкой Любаша.

«Любаша, – вспомнила София, – мы с нянюшкой хотели ее замуж выдать». И тут же встрепенулась. С треском распахнулись широкие двустворчатые двери, и в гостиную влетел Алексей Иванович, в ажитации размахивая руками и потрясая письмом!

– Софьюшка! Аннушка! К нам едет Аркадий Петрович Воткин! Он мое стихотворение в журнале прочел и лично хочет свое почтение засвидетельствовать!

Анна Леопольдовна, вошедшая следом, поинтересовалась, один ли он прибудет, и Алексей Иванович радостно выпалил, что не один, с сыном, что де давно они уже думали детей свести, познакомить, и поженить.

– Папенька! Как поженить? – взмолилась София. – Вы обещали меня на учебу определить?! И вотще, кто он такой, этот жених? Я не знаю его совсем!

Алексей Иванович был озадачен таким отпором любимой доченьки:

– Да я сам знаю только, что зовут его Аполлон, учится в университете по медицинской части. А вот батюшка его человек отменный, служит Отечеству верой и правдой, и вкус литературный имеет. Опять же, состояние приличное, три поместья, тыща душ.

Анна Леопольдовна изрядно обрадовалась появлению на горизонте первого жениха для дочери, уж очень ей хотелось, чтоб составила Софьюшка хорошую партию, и тут же начала хлопотливо кудахтать:

– А что ж ты заранее не сказал, mein herz, нам и попотчевать гостя нечем. И платья заказанные только на следующей неделе будут готовы. Хорошо хоть, румяны, белилы, из Франции вовремя пришли. Думала, зачем они в деревне а, виш-ты, пригодятся!