– Ну и куда меня теперь занесло? – задал я вопрос в пустоту, уже привычно ожидая подсказки от появляющегося из ниоткуда Кондратова.

Но в этот раз, почему-то, ответа не последовало.

Вместо этого за спиной послышались взмахи крыльев и я резко обернулся. Только сейчас до моего замшелого мозга дошло, что арбалета в руках не было, да и ножичек пропал. Я перевел взгляд наверх, готовый встречать кого-угодно голыми дряблыми руками, но мой порыв тут же улетучился, сменившись трепетом и удивлением.

На брусчатку приземлился, чтоб меня комары сожрали, самый настоящий ангел. Мужик, лет сорока, в бело-желтых железных доспехах и с парой огромных белых крыльев за плечами. Над головой была зеленая полоска и синяя надпись «Гавриил».

– Приветствую… Николай Селезнёв. Серьезно? Вы сами выбирали ник? Как по-олдскульному! Мне нравится.

– Едрить меня в корень! Всё! Теперь всё понятно! Я умер! И я в раю! Ну точно… Вот ангел, непонятные места, парящие в небе, всё сходиться. Где ворота в рай? Хотя… – я внимательно всмотрелся в обладателя белых крыльев, – рожа у тебя какая-то не больно ангельская. Белобрысая борода косичкой, бабский хвост и шрам на пол хари как-то не вяжутся с образом ангела.

– Вынужден вас огорчить, Николай Васильевич, но вы не в раю. Мне кажется, за ваши красноречивые выражения вас бы там по головке не погладили, – голос тоже был мелодичным и каким-то возвышенным, что ли. При этом лицо его озаряла вроде как очень добродушная, но немного наигранная улыбка.

Я тот час же обомлел и схватился руками за голову. Ну, а чего я еще ожидал? Грешник проклятый.

– Всё, приплыли. Значит, я в аду.

– И это тоже не верно, – теперь в улыбке Гавриила читалось снисхождение, как-будто он пытался что-то обьяснить запутавшемуся ребёнку.

– Чоб тебя черви грызли, а где же я тогда?

– Вы в Мирантире.

– Ты мне тут давай не это! Хорош белиберду городить! Чо за Мирантир такой, где есть крылатые мужики? Все подряд это слово талдычат, но толком ничо не рассказывают! – я повысил голос, не сводя глаз со сложенных за спиной крыльев.

– Простите, Николай Васильевич, что ввел вас в заблуждения своими крыльями. Я не ангел, просто нравится этот образ, вот я и решил примерить его здесь, в Мирантире.

– Да класть я хотел на твои перья! Отвечай, собака некрещеная, где я?

Всё, доигрались! Разозлили деда! Без предупреждения я бросился вперед, замахиваясь правым кулаком для удара в челюсть, но меня опередили. Когда до Гавриила оставалось не больше метра, он без полного раскрытия взмахнул крыльями в мою сторону и меня сдуло с места, впечатав спиной в лавочку.

– Да уж, меня предупреждали про ваш вспыльчивый характер.

– Чоб тебе в навозе гнить, петух ряженый.

– Николай Васильевич…

– Где я?

Я оперся рукой о лавочку и встал на ноги.

– Позвольте мне сначала…

– Не позволю, хлыщ моржовый! Отвечай на вопросы, когда старшие спрашивают! Имей хоть каплю уважения к возрасту, сопляк!

Гавриил обреченно вздохнул и вновь улыбнулся.

– Что ж, ваша взяла… Но не мне вам обо всем рассказывать.

– А кому? – злость внутри меня переходила все возможные границы.

– Вот этому молодому человеку.

Из-за спины Гавриила вышел… Дениска.

– Внучок, – едва слышно прошептал я себе под нос.

– Деда-а-а-а, – счастливо завопил ребенок и кинулся ко мне в объятия.

И тут я вспомнил. Всё вспомнил. Воспоминания навалялись на меня, как кобыла на хлипкие ворота и из глаз полились слезы.

– Дениска, это ты? Почему ты уже такой взрослый? Тебе ж только пол года назад семь исполнилось, а выглядишь на все пятнадцать.

– Не пятнадцать, а десять. Деда, не переживай, я тебе сейчас всё расскажу, честно, честно.