– Шарль, дорогой, ты же видишь, все налаживается! – наконец, произнесла Ижени. – К тому же Армана пригласили на Брачный Сезон…

– Никто его не приглашал, – нахмурился тот. – Насчет него в том письме не было ни единого слова.

Она поморщилась.

– Никуда они не денутся! Мой сын будет участвовать, потому что Арман станет повсюду сопровождать свою кузину. Вот увидишь, он быстро окрутит кого-нибудь из богатых дракониц, и тогда, быть может, у их детей даже проявится вторая ипостась… Все, дорогой, ложись спать!

С этими словами Ижени тоже отправилась в кровать и уже скоро погрузилась в глубокий и спокойный сон, мечтая о завтрашней поездке в загородную императорскую резиденцию и еще о том, какое впечатление произведет на всех ее красавец-сын, а заодно как она прищучит противную девицу.

Та должна молчать и открыть рот только тогда, когда они ей это позволят.

Лорд Конрад Диксон герцог Кэнделл второй день подряд пребывал в самом отвратительном настроении. И дело было не в том, что из-за приглашения на прием в императорскую резиденцию ему пришлось отложить свои дела и отменить несколько встреч.

Дела были не слишком важными, могли и подождать. Так же, как и встречи.

Но император об этом не знал, поэтому Конрад в ответном письме попытался уклониться от приглашения, сославшись на ужасную занятость.

Только вот Грегори Соэва оказался непреклонен, и Конраду в ответ пришел прямой приказ явиться в загородную резиденцию на первое мероприятие Брачного Сезона, после чего посетить все подобного рода мероприятия – от первого до последнего.

Судя по всему, император крепко за него взялся, раздраженно размышлял Конрад, повязывая шейный платок.

Все давно уже было готово к выезду – вещи уложены, карета дожидалась у крыльца особняка, а верный Сильва скучал на козлах.

Выходило, наказания Брачным Сезоном ему не избежать, потому что помимо приказа обязательно являться на все мероприятия в конце письма шла приписка. Императорская чета надеялась, что «в самом скором времени он их порадует, представив свою невесту и будущую герцогиню Кэнделл».

Подобное настроение императора означало лишь то, что от женитьбы на одной из дебютанток Конрада могла спасти только… еще одна женитьба, которая уже состоялась, но о которой знали лишь немногие.

В курсе был лишь он, его пропавшая супруга, молчаливый дворецкий и еще доктор Коннели, видевший исчезновение брачной татуировки собственными глазами.

Ну и полубезумные жрецы Старых Богов, по чьей вине эта татуировка появилась.

После исчезновения брачной метки Конрад пребывал в подвешенном состоянии, так как не знал, что ему думать и ожидать. Вернется ли метка в самом скором времени или она пропала уже навсегда?

Иногда кожа на руке начинала противно зудеть, он задирал рукава, но татуировка больше не появлялась. Эту новость Конрад встречал как с затаенной радостью, так и с непонятным для себя раздражением.

Виной всему, конечно, была неопределенность – именно она не давала ему спокойно жить. Либо, что вполне возможно, причиной его плохого настроения стало то, что Лирри Милтон тоже исчезла без следа.

Еще вчера Конрад отыскал гостиницу, в которой останавливалась девушка, и даже нашел комнату, где она ночевала, а его маячок приказал долго жить. Затем следы Лирри Милтон терялись, а в гостинице ничего вразумительного сказать ему так и не смогли.

Да, была такая девица. Да, приехала в экипаже, и ее сопровождали двое слуг. Она сняла на ночь Элтейна две комнаты, нацарапав в регистрационной книге буквы Л. и М., после чего съехала уже на следующий день.

Расплатилась наличными, ни чеков, ни банковских расписок не оставляла. Нет, она не сказала, куда направляется, и ничего особенного в ее поведении прислуга тоже не заметила.