Между тем многие взрослые часто еще и объединяются против детей, провоцируя в них чувство одиночества и потерянности. Нужно учитывать, что эти взрослые также не имели возможности высказаться, когда были детьми, поэтому нуждаются в этом сейчас. Во многих случаях нас почему-то больше беспокоит, что взрослый думает про нас или поведение нашего ребенка, чем то, что наш ребенок думает или в чем он нуждается. Это вопрос наших приоритетов.

Только чувствуя детей, мы сможем изменить наше общество в лучшую сторону. Общество – это живое отражение того, что происходит в каждой семье. Давайте наполним каждый очаг поддержкой, участием и любовью, без всяких условий, для всех и каждого.

Мы теряем способность видеть и слышать других, потому что нас самих в достаточной мере не видели и не слышали наши матери, отцы и другие взрослые. И по этой причине мы пытаемся дополучить все то, чего мы не имели в детстве. Эта эмоциональная пустота мешает нам давать и радовать наших детей и удовлетворять их потребности. Часто мы не способны быть отцами и матерями, в которых наши дети нуждаются. Мы ощущаем потребность властвовать, контролировать, морально влиять, молчать, любыми способами сохранять наше собственное спокойствие и порядок. И требуем от детей, чтобы они удовлетворяли все эти потребности, не беря в расчет их собственные. Но никто не может и не сможет удовлетворить потребности другого человека, если сначала не почувствует удовлетворенными свои, те, которые корнями уходят в детство.

Детство, которое мы прожили, оставляет свой след на всем нашем жизненном пути. Иногда мы становимся клонами своих мам и пап: говорим, как они, ведем себя, как они, и даже можем думать, как они. Или, наоборот, мы категорически не хотим быть такими, как наши родители, и действуем прямо противоположно – не хотим использовать те же слова или фразы, не хотим одеваться, как они, не хотим быть похожими на них абсолютно ни в чем.

Быть настоящим и искренним с самим собой, несмотря на все прожитое, – непросто. Так, если мы повторяем прожитое (мои родители поступали так, поэтому я тоже сейчас так поступаю) или противопоставляем себя ему (я сделаю все, чтобы не быть похожим на маму или папу) – это отдаляет нас от нашего настоящего «я», от того, кем мы рождены были стать.

Как я могу знать, что говорю и думаю, как Ивонне? Действительно ли это что-то мое, а не просто повторение жизни моих родителей или, наоборот, попытка противостоять этому? Совсем непросто прийти к тому, чтобы понять, какая часть нас действительно наша, а что мы заимствуем. Интроекции, которые мы принимаем, будучи маленькими, – это то, что мы впоследствии бессознательно повторяем с нашими детьми. Мы как должное воспринимаем то, что нам говорили наши родители. Мы настолько усвоили некоторые постулаты, что верим в их неукоснительную правоту. Например, из семьи часто приходят такие фразы, как «ты не знаешь», «ты не заслуживаешь», «не перебивай, когда взрослые разговаривают», «иди в кровать», «оставь меня», «не беспокой меня», «куда ты собрался в этой одежде», «руками не едят», «волосы, убранные так, тебе не идут», «тебя не спрашивали», «не скачи, остановись сейчас же, сколько раз я тебе говорила, что…», «не смотри на меня так, надо учиться, чтобы быть кем-то достойным», «важнее, что у человека есть, чем то, кем он является…» и т. д.

Школа учит нас другим «истинам»: «замолчи, сейчас это неважно, ты совсем ничего не понимаешь», «ты должен сделать это, нравится тебе это или нет», «ты должен учиться, иначе в будущем ты будешь никем», «сиди смирно, не говори с…», «спорт и искусство не так важны…» и т. п.