И до этого уже возбужденные соски становятся просто каменными от несильного, теплого порыва июльского ветерка.

  Выпускаю из себя стон нетерпения, недовольно ударяя пятками по ягодицам Ри. 

  — Женя, нам некуда торопиться. Вся ночь наша, — захватывает он ртом один из сосков, перекатывая его на языке и мягко оттягивая губами.

  — Ри-и-и, прошу-у-у, — выкрикиваю я, не выдерживая и начиная задыхаться.

  И он отвечает, быстро раздвигая меня собой, пробиваясь навстречу моему бушующему естеству, соединяясь с ним и окончательно нас связывая.

  — Да-да-да! — выгибаюсь я в спине, упираясь лопатками в бортик в жажде быть к нему еще ближе. Еще... бли-и-иже....

  А дальше Ри ставит руки по обеим сторонам от меня и начинает вбиваться с такой скоростью, что вода вокруг нас закипает, а я, закатывая глаза вверх, взмываю к усыпавшим небо звездам и, кажется, безвозвратно сгораю во всполохах моего освобожденного желания...

Нежное касание щеки, пальцы, скользящие по моим губам.

  — С добрым утром, соня! — слышу голос Габриэля, на который у меня только одна реакция: сначала сжатие всех мышц, затем мгновенное их расслабление, и всплеск удовольствия, охватывающий все тело.

  — Ри, ты такой... классный, — шепчу я, все еще не открывая глаз. — Это было... нереально круто... Космос с каким-то гиперпространством...

  — Я уже понял, Жень, что ты фанатка "Звездных войн".

  — Ну, не-е-ет, — протестую я, — просто это здорово передает мое впечатление, — улыбаюсь, еще раз по-кошачьи потягиваясь и окончательно просыпаясь.

  — Спасибо, — осматриваю вмиг появившийся передо мной маленький столик с радующим глаз завтраком.

  — Вообще-то уже почти пять. Отсыпаться и восстанавливаться все обычно предпочитают в отеле, но я оставил тебя у себя. Зачем прерывать здоровый, полноценный сон?

  — Угу, ставший полноценным ближе к шести утра, — моя улыбка становится такой широкой, что рот растягивается до ушей.

  — Мы же нашли твои скрытые резервы, грех было не воспользоваться, — смотрит он на меня таким взглядом, что все ночные воспоминания наваливаются одним махом, погребая меня под лавиной обрывочных, обжигающих вспышек памяти: мои бедра у него на плечах; я на весу, лишь пальцами ног касаясь края кровати; мы, как единое и неделимое целое...

  Не хватает только одного...

  Того, о чем по совету Габриэля в этом туре я думать не буду.

  Момент. Счастье. Я. Все.

  — Жень, перед отъездом из отеля — массаж обязателен, — с сочувствием оценивает он меня, пытающуюся выбраться из кровати и покряхтывающую из-за боли в перегруженных за последние сутки мышцах.

  — Надеюсь, он без дополнительных бонусов, — грубо шучу я, но Габриэль лишь подмигивает и добавляет:

  — Ну, это зависит от того, сколько заплатишь.

  — Я буду очень, очень жадной!

  — И не забудь про мои рекомендации, все средства я положил в твой рюкзак.

  — Боже, я получила от тебя больше советов, чем от всех своих гинекологов вместе взятых за всю мою жизнь, спасибо!

  — Не за что, Жень, просто, чем лучше ты знаешь и поддерживаешь свое тело, тем больший отклик от него и получаешь. Мне понравилось, как откликается твое...

  — Ри-и-и... — расправляю я плечи под его ладонями, плавно очерчивающими мой силуэт, начиная от шеи и заканчивая бедрами.

  Воздушная дорожка из поцелуев вдоль руки, и один долгий, безумно чувственный в основание пальцев на моей правой ладони.

  — Пора, — уже совсем по-дружески обнимает меня на прощание Габриэль, усаживая в машину. — И помни, ты будущая почетная гостья в моем ресторане.

  Киваю ему в ответ и посылаю воздушный поцелуй уже через стекло.