— Вашего, — жрица обернулась и посмотрела на императора, — но не нашего. И ты прекрасно знаешь: для меня ваш договор ничего не значит.

— Но у этой девочки теперь есть долг перед империей, который она обязана исполнить.

— Прежде всего она обязана исполнить долг перед источником за свою мать. Она должна остаться при храме и служить нашей матери Тьме до конца дней своих. — Илоя дошла до дверей и, не оборачиваясь, спросила: — Когда это произошло?

— Сразу же после подписания договора, — ответил император, рассудив, что жрица спрашивает именно о побеге девчонки, — ночью.

— Хорошо, — она пошла быстрее, тихо переговариваясь со своими жрицами и наёмниками.

— Ваше Императорское Величество, что прикажете сделать? — тихо поинтересовался Аргаат Соптес. — Мне задержать её на выходе?

— Боюсь, у тебя ничего не получится. — Слегка повернув голову, император посмотрел на своего самого преданного советника и друга. — Надеюсь, мы всё же немного выиграли время. Я послал Адавара к Райнеру Сугури. Теперь от нас мало что зависит. Будем уповать на то, что наследник сможет забрать свою невесту прежде, чем до неё доберутся жрицы–воины или воины тьмы.

24. Глава 23. Лечение — свет

— Касс, я серьёзно тебе говорю, — Арникус лежал на кровати и смотрел на демона умоляющим взглядом, — не оставляй меня наедине со своей сестрой. Она ведь меня окончательно доконает.

Кассиан не смог удержаться от смеха. Бросил взгляд за окно: там во дворе Айелет развешивала вещи и что–то довольно напевала. Стал серьёзным и строго произнёс: — Арни, будь мужчиной! Она ведь изо всех сил старается облегчить твои страдания.

— Очень тебя прошу, пусть она чуть меньше старается! — Арникус резко сел; оказалось, он был раздет. Заметив удивлённый взгляд демона, смущённо прикрыл голую грудь. — Вчера вечером, когда у меня появились первые признаки лихорадки, она напоила меня какой–то гадостью. — Взглянул ещё раз на себя под одеялом и шёпотом произнёс: — А потом раздела. А сегодня наотрез отказалась возвращать мои штаны, говорит, они не высохли. — Задумался, в чём бы ещё обвинить своевольную девчонку. — А ещё заставила меня с утра съесть целую миску своего оздоровительного супа, и я теперь всерьёз опасаюсь за свой ослабленный организм.

— Что, совсем всего раздела? — тихо поинтересовался Кассиан, вычленив из проникновенной речи вампира самое важное для себя: его младшая сестрёнка раздела незнакомого мужчину. Он перестал собирать походный мешок и смотрел на вампира ошарашенно. — Это что, когда я уходил осмотреть окрестности?

— Да, — утвердительно кивнул Арникус, отвечая разом на оба вопроса, и тут же прищурился, замечая в коридоре вернувшуюся девушку.

Айелет сняла с себя передник и повесила на крючок, высеченный прямо в деревянном косяке, отряхнула платье и расправила завёрнутые рукава. И всё это время не отводила своего осуждающего взгляда от лица вампира, потому что слышала каждое сказанное им слово.

— Ты ничего не хочешь объяснить? — скрестив руки на груди, недовольно спросил Кассиан.

Айелет оторопела от требовательного тона брата.

— Ну–у–у… — протянула девушка, переводя испуганный взгляд со злого лица вампира на сердитую физиономию своего брата. — Раздела. — И тут же быстро добавила: — Но я ни на что не смотрела, честное слово. — Арникус издал странный звук, что–то вроде “ы–ы–ы”, и рухнул обратно на подушки, натянув одеяло себе на лицо. Брат с сестрой одновременно посмотрели на гостя, обменялись непонимающими взглядами. — Твои–то вещи я все отстирала от крови леберов, а он так и оставался в грязном. А тут ещё эта лихорадка, — запинаясь, пробормотала Айелет. — Ну как его можно было оставлять в грязной одежде? — Дотронулась до руки Кассиана: — Ты же пошутил, что он король?