Мимо, подхихикивая над старинной детской песенкой, дефилировал астроном:

Ниндзя бесшумно заскользил следом, а ничего не подозревающий астроном продолжал:

– В этом доме папрашу нэ виражаться, – копируя Фрунзика Мкртчяна, прервал его палеофилософ. Астроном чуть до потолка не подпрыгнул.

– Блин, напугал, – перевёл дух Союзник, – ты бы, Банзай Хадзимеич (на «кривом японском» – «живи тысячу лет, начинающий битву») это своё умение да в мирных целях… хотя, вообще-то, получилось неплохо!

– Неплохо будет побеседовать с носителем средневековой философии. Кстати, так я её не напугаю?

– В таком виде не напугаешь, но если будешь так выпрыгивать… погоди, она же, вроде, из XVIII-го, а это – даже не Возрождение.

– Это у знати в восемнадцатом было Новое время, а у крестьян – средневековье. Дремучее. Кстати: пойдём, «заякоримся» в «читалке», я тут ТАКОЕ «нарыл»!..

* * *

Лохматик не верил собственному носу: по следам выходило, что механик Землянин – крезанутый на пилотировании Землянин! – только что прибыл на автоматической капсуле! Мало того, из «рельсинки» вышел не только он: незнакомец (впрочем, скорее, незнакомка) ступил на платформу чуточку раньше (Зем наступил на его след), и засеменил параллельно базовцу. Возможно, Зем даже взял её под руку. И хотя Землянин не очень-то признаёт подобные «нежности», но… было в этой незнакомке что-то завораживающее, настоящее, словно это был… (лохматик выглянул в «Зал стыка наук», и от удивления взвизгнул) …котёнок! «Странно, – подумал Тёха, – неужели котята людей способны так быстро вырасти? Впрочем, нет: этой девочке довелось встретить никак не меньше десяти-двенадцати вёсен».

– …А это – славный охотник Тёха, – донеслось до лохматика, – Познакомься, он очень добрый.

Познакомиться лохматик был не против. Подойдя, а точнее – прямо с места пролетев разделяющие их метры, Тёха бесшумно плюхнулся в сантиметре от удивлённого человеческого ребёнка. Протягивая ей лапу, охотник тщательно втянул свои острые как бритва когти.

В то же мгновение Даша взяла «киску» на руки. Базовцы замерли: каждый, кто имел дело с генезианцами, знал, что лайлапы никому не дают притрагиваться к себе, а тем более брать себя на руки. Если нужно, они сами забираются, если же нет… но Тёха осторожненько обнял девочку, и, прикрыв глаза, блаженно мурлыкнул:

– Не зря вы своих добрых духов, ангелов, изображаете в виде младенцев…

– Вот, дитя, тебе и имя, – произнёс Жареный, – согласна, Ангел?

Никто не заметил, как Рина подошла к Землянину. Точнее, никто кроме охотника: в отличие от людей, лайлапы никогда не теряют наблюдательности. Уж он-то видел, как «выключился» механик и как доктор со вздохом телепортировала его в свою клинику. Отправившись следом, через минуту она появилась на одном из экранов. Аптечный халат и довольная физиономия говорили о том, что с Землянином не произошло ничего, что заставило бы её волноваться.

– Дрыхнет под капельницей, – предвосхищая вопросы, шепнула доктор, – традиционно трёхразовое питание, понедельник-среда-пятница, да и спал, как всегда, не чаще. «Штатное» переутомление.

Экран погас. Только сейчас Даша заметила, как много в этом дворце (или святилище?) книг.

– Мы очень хотим подарить тебе знания, – подошёл к девочке Ниндзя, – это великая сила и невероятное наслаждение, но трудно учиться, если не можешь читать. Поэтому сначала я постараюсь научить тебя азбуке…