Стоило потерять бдительность, и последнее, что человек увидел бы в этой жизни, – два крохотных зелёных глаза в момент смыкания на его шее акриных зубов.

Кости несчастных, набредших на акри, часто попадались по дороге.

Пройдя около половины лиги, Дилан услышал шум реки.

«Почти пришёл», – подумал он и ускорил шаг.

Спустя несколько минут лес стал реже, а вдали уже виднелась река, которая вела прямиком к стенам города. Оставалось лишь идти вдоль неё.

Увидев впереди массивную каменную стену, Дилан свернул направо в сторону густых кустарников. Последующий путь рядом с рекой нёс большую опасность для покинувшего Кормеум без разрешения. Его могли заметить стражники.

Быстро перебежав через кусты и высокую траву, Дилан оказался у рва с водой. Он взял длинную доску, перекинул её через ров и осторожно перебрался на другую его сторону. Спрятав доску, Дилан сел на землю, упёрся сапогами в два крупных нижних камня и, проталкивая их ногами вперёд, прополз через образовавшийся проход. Затем вернул камни на место – и вот он уже стоял в городе. Как будто и не выходил.

Кормеум хоть и не являлся эталоном проживания для сотен тысяч жителей, имел довольно интересную структуру. Город окружала высокая каменная стена с десятью сторожевыми башнями, расположенными примерно на одинаковом расстоянии друг от друга.

Попасть в него представлялось возможным только через один-единственный вход – Парадные Врата. Официально, конечно. Вокруг стены был вырыт ров, в который втекала река Сангуиз. Из рва вытекали пять небольших потоков воды, делящих Кормеум на пять участков различной площади и объединяющихся в кольцо, внутри которого находилось сердце города. Вокруг кольца также была возведена каменная стена, имеющая пять сторожевых башен рядом с мостами, ведущими в центр Кормеума с каждого участка.

В центре города высился зáмок градоуправителя, именуемый Синей стрелой, с башнями для многочисленных советников, залами для пиршеств, для приёма подданных и для суда. Под зáмком располагались темницы для осуждённых и провинившихся.

Вокруг Синей стрелы стояли три храма. В храм Мортема – Бога смерти – горожане приходили помолиться за души ушедших из жизни и тех, кто к этому близился. В храме Виты – Богини жизни – просили о рождении детей, хорошем урожае, плодовитости скота. А в храме Рэма – Бога настоящего – жители каялись в грехах, молились об избавлении от насущных проблем, своих и чужих, и о том, чтобы в мире не было ни войн, ни скорби, ни печали.

Между храмами Мортема и Виты цвёл Белый сад, больше известный жителям как Сад страданий. Бывавшие в нём говорили, что не видели ничего прекраснее на свете, чем растущие там цветы и деревья. Правда это или ложь, Дилан не знал.

Самый маленький из пяти участков Кормеума занимал Торгажник – точка города, где находились Торговая площадь с рынками, эшафот, трактиры, пабы, пекарня, кузница, бордель и различные мастерские. Это было центральным местом массовых развлечений, преступлений и скорейших наказаний.

Участок, называемый Рыцарским Пристанищем, в несколько раз превосходил размерами Торгажник. Это место, где проживали и упражнялись рыцари, оруженосцы, лучники, пажи, пешие и конные воины. Знатные и богатые рыцари селились там в небольших замках, остальные – в скромных поместьях. Лучники и воины жили в казармах, а пажам и оруженосцам разрешалось ютиться у рыцарей.

Пристанище содержалось в основном за счёт простых горожан, отдающих половину собранного урожая, две трети добытого на охоте и три четверти полученной за торговлю прибыли. Правда, у него имелись и свои скотные дворы, места для огородов и злаковые поля. Помимо жилых и хозяйственных построек, на этом участке были отведены места для проведения турниров, ристалища, стрельбища и конюшни.