Приглашений всяких без
на балкон наш ветер влез…
– По балкону ходит кто-то?
– Это ветер! Не дрожи…
Осерчал на ветер дождь,
разревелся, не уймёшь…
– У балкона плачет кто-то?
– Это дождик! Не тужи…
Как любовник, напролёт
серенады ночь поёт…
– Под балконом воет кто-то?
– Это ночь! Ко мне прижмись…
Небо серое рассвет
перекрасил в алый цвет…
– К нам в окно стучится кто-то?
– Скоро утро… Это жизнь!
Я всю ночь боялся утра,
всё шутил, смеялся будто…
– Скоро утро?
– Утро? Скоро…
Бросив мне пустое «что ж»,
ты уходишь в шумный город
и с собою не берёшь.
– Ты вернёшься?
– Я? Не знаю.
– Что ж, я дверь не запираю…
День прошёл, ну вот и вечер,
на балконе тусклый свет,
на балконе плачут свечи,
а тебя всё нет и нет…
23 декабря 1985
Всё бываетъ
Бывает друг роднее брата,
А брат не более, чем друг…
Бывает дождь больнее града
и угловатым круг…
Бывает день темнее ночи,
Декабрь теплее, чем Июнь…
Бывает стариком быть хочешь,
но не жалеешь, что и юн…
Бывает всё! Характер свой умерю.
Как жить, по каждой мелочи скорбя?
Что разлюбила ты – я в это не поверю, —
зря что ль я выдумал тебя!
27 декабря 1985
Предрасставанїе
(стихотворенїѧ 1986 года)
Памѧти мати
В детстве я маму расспрашивал:
– Скажи… а смерть – это самое страшное?
– Нет! – отвечала она…
– Почему?
– Подрасти…
Я долго ответ её странный вынашивал,
рос и смеялся, взрослел и грустил…
И только недавно я понял, что самое страшное —
когда умирают другие,
а ты их не можешь спасти…
январь 1986
Мнѣ двадцать три!
Мне двадцать три – немного и немало.
Мне двадцать три – невнятный взмах руки.
– Ты повзрослел… – мне проронила мама. —
Ты изменился, стал совсем другим.
Так и со мной – об этом вспомнить страшно;
увы, мне выпало такое не одной…
Была девчонкой – радостною и страстной,
а стала женщиной – печальной и больной.
Война!
Одним движеньем отчеркнула детство
чертою непреступного огня…
– Я постарею, мама?
– Никуда не деться….
Но легче, да и медленней меня.
– Так что же, потускнеют мира краски?
Устанет жизнь играться в цирк?
– Ты просто перестанешь верить в сказки —
у сказок всех счастливые концы…
– Мне двадцать три… Ещё или уже?
– Не торопись, и время не кори!
Но взмах руки – вполне понятый жест,
как всё же это трудно – двадцать три!
11—12 апреля 1986
Ратоборство не кончаетсѧ
Пєрваѧ версїѧ
И всего только шаг —
это часто бывает
и с каждым….
Не везёт…
Ну, никак!
Да дело не в этом даже…
Жить!
Жить, по-глупому, хочется…
Но если не я —
то погибнут десятки других!
Как же можно
так запросто бросить всё?
И шагнуть в объятья свинцовой пурги…
Сыплет сверху,
то ли снег,
то ли крупа —
светится!
Ты не верь —
то не смерть!
Я пропал
без вести…
18 марта 1986
Втораѧ версїѧ
Пулемёт
плюётся расплавленными комочками свинца;
взвод лежит:
то ли в грязи, то ли в дерьме…
«Вперёд!» —
поминая то ли матушку, то ли отца,
вот, грозит
лейтенант мне.
Жить, просто жить,
безумно хочется,
но если не я – сотни невинных, других…
Надо спешить,
жизнь скоро кончится