Схема такая. Идеальная.

 Утром,   часиков   в  двенадцать,   на  самом   деле   в  полпервого,   собираемся   на совещание. Выпускающие редакторы, продюсер, координатор, я. Подчеркиваю, особенно относительно последнего пункта, это идеальная схема. Продюсер или координатор, как уж у  них  пойдет,  раздают  листочки,  на  которых  в  столбик  написаны  информационные поводы. Что уже случилось и что должно случиться. Пожар уже был, пресс-конференция еще только намечается. Что-то редакторы вычеркивают, что-то добавляют, у них есть свои источники информации. Затем информационные поводы и будущие сюжеты расставляют по рангу. В начало самые важные, под конец – что-нибудь легонькое, развлекательное. Это называется верстка. Слово еще из газетной журналистики. В верстке новостей много всяких хитростей, это целая наука, сейчас речь не об этом.

 Самый первый, самый важный сюжет в идеале должен стать темой дня. Это такая новость, вернее такое событие, о котором будут весь день завтра говорить или сегодня уже говорят, если что-то хорошо сгорело, или температура минус тридцать девять, или приехал Фрадков, премьер-министр, и весь город стоял в пробках.

 В идеале гостем «Стенда» должен стать человек, имеющий какое-то отношение к событию дня.

 Если мороз, то начальник оперативного штаба по борьбе с последствиями холодов, если Фрадков, то какой-нибудь начальник отдела протокола, который расскажет, как встречают высоких гостей, потому что самого Фрадкова получить нереально,  если пожар, то…

Суровая реальность

 Вот тут проблема.

 Сгорел, допустим, склад. Дым над всем городом. Товаров погорело чёрт-те на сколько. «Картинка» изумительная, сюжет великолепный. А о чем говорить двенадцать минут на «Стенде»? О том, как тушили? Да как всегда. Из шланга. Это надо показывать в сюжете, а не объяснять на пальцах: «И тут я, значит, ну это, приказал, э-э, подключить „рукав”». Ну, допустим, можно поговорить о системах пожарной сигнализации, о том, что владельцы складов должны сделать для профилактики пожаров. Да, но месяц назад тоже был большой пожар и об этом уже поговорили. О чем сейчас говорить? О том же самом нельзя.   Скучно.   Значит,   пожар   отпадает.   Начальник   протокола   тоже  отпадает.   Он Фрадкова встречает, он не может. А вот начальник антифризного штаба придет, ему надо попросить горожан не включать обогреватели. Ура, гостя нашли!

 Если не повезло – представление о везении у журналистов диаметрально противоположно  представлению о везении прочих граждан – и аномальных морозов не случилось, идем ниже по списку.

 Ага, вот, пожалуйста – птичий грипп. Но главный по гриппу уехал по призыву Жириновского отстреливать птиц на подлете к нашей государственной границе. А его подчиненные без разрешения начальника в эфир не могут пойти.

Идем ниже. Ограбление. Можно не пытаться кого-то звать: тайна следствия.

 И вот, наконец, родовые сертификаты, и главный по ним не уехал, не заболел, и не отнекивается, потому что ему просто лень. Гость найден. Повезло.

Не событие, а тема

 Но,  увы,  бывают  дни,  когда  нет  ни  одной  темы,  на  которую  можно  было  бы говорить в течение двенадцати минут. Не интересно говорить, а просто говорить, продержаться  двенадцать  минут,  так,  чтобы  вопросы  не  кончились  на  пятой.  «Э-э,  на этом, пожалуй,  все». Тогда перебираются  не события,  а долгоиграющие  темы, явления нашей  замечательной  жизни.  Нет  сегодня  события,  связанного  с  родовыми сертификатами,  но  сами  сертификаты  есть,  они  только  что  появились,  можно  позвать гостя и поговорить: что это такое, зачем и почему.