– Я вызвала. Сразу как только мне сообщили. Чем быстрее устраним, тем меньше безучётное потребление. Даже странно от тебя такие вопросы слышать, Львович!

– А ты по-хорошему с ним или как?

– По-всякому. Даже соблазнить пыталась.

Летов усмехнулся.

– Мне совсем не смешно, Львович! Я не знаю, что Бурову говорить. Он из меня котлету сделает. Хорошо, если не уволит, а переведёт куда-нибудь в мастера или лаборанты.

– Может, я поговорю с этим Корсаковым? – предложил Олег. – Вдруг получиться? С нашим ведомством не любят связываться.

Начальница с замом переглянулись.

– Неудобно как-то, – ответила Даника после длинной паузы.

– Как вы вчера сказали? Неудобно спать на стенке?

– А к Бурову на ковёр тебе удобно идти? – добавил Летов.

– Так где он, этот ваш Корсаков?

– Там на первом этаже под нами, – Летов ткнул пальцем вниз, – рядом с лабораторией.

Олег молча кивнул и вышел из кабинета. Спустившись по лестнице, он сразу увидел комнату с несколькими стульями и большим столом, за которым сидел молодой парень. Олегу он не понравился с первого взгляда – лицо вроде привлекательное, но какое-то надменное, волнистые тёмные волосы будто после укладки, одет в синий летний пиджак и светлые брюки на манер студента английского колледжа. Сразу видно, что мнит из себя крутого спеца и покорителя женских сердец.

Поздоровавшись, Олег занял стул напротив:

– Вы представитель энергоснабжающей организации? Корсаков?

Парень молча кивнул и продолжил что-то писать.

– Я – инспектор технадзора Константинов, – медленно проговорил Олег, стараясь придать голосу побольше уверенности, – хочу поговорить с вами о сегодняшнем инциденте.

– А о чём тут говорить-то? – ответил Корсаков, перестав писать и откинувшись на стуле. – Пломба нарушена, значит прибор не удовлетворяет требованиям, предъявляемым к коммерческим узлам учёта. Вы не хуже меня знаете.

– Допустим, но вопрос в последствиях.

– А всё прописано в договоре. Пункт восемь точка двенадцать, расход пара рассчитывается исходя из пропускной способности подающего трубопровода, работающего непрерывно при максимальной нагрузке с момента последнего обследования узла учёта до момента обнаружения безучётного потребления.

– И сколько это в днях?

– Двадцать два. Со времени как показания снимали последний раз.

– Послушайте, господин Корсаков, я сам сторонник строгого выполнения всех правил, пунктов и так далее, хотя бы в силу моей профессии, но то, что вы сейчас делаете, это неправильно. К работе можно относиться формально, но не до такой степени.

– А почему?

– Люди, там на производстве, они ни в чём не виноваты, просто слесарь случайно задел ключом. За что они должны пострадать? Их накажут, кого-то даже уволят…

– Да и ради бога! Может уволят эту сумасшедшую блондинку, которая возомнила из себя великого начальника. А как жареным запахло, так и юбку готова задирать!

«Врезать бы тебе сейчас по роже» – подумал Олег, но сдержался.

– Послушайте меня! Вы прекрасно знаете, сколько реально прошло пара, и знаете, что вчера пломба была на месте. Напишите, что безучётное потребление было в течении суток и это будет правильно. Не думаю, что ваше руководство…

– Да зачем мне это надо? – перебил Корсаков.

– Затем, что я вам предлагаю не портить отношения с нашим ведомством. Следующая проверка может прийти к вам и быть очень пристрастной.

– Это не мои проблемы. Я отвечаю только за учёт, тем более, что… может быть, когда-нибудь… не убедительно.

– А что же может вас убедить?

– За те штрафные санкции, что будут выставлены, мне полагается хорошая премия, между прочим, в процентах! И даже перекрывающая сумма не поможет – мне моя работа очень нравится.