– Вполне, – кивнул мой приятель.

– Таким образом, Марина автоматически стала основным подозреваемым. Самое паршивое во всем этом то, что яд могли дать Игорю в любое время в течение последних суток вместе с едой.

– Зашибись! – присвистнул Валерка. – Тут тоже все довольно ловко обтяпано. Кто, как не жена, пусть даже гражданская, кормит мужа завтраком и, по крайней мере, ужином, так?

– В том-то и дело, – согласилась я. – Мне-то ясно, что девчонку просто ловко подставили и доказать ее невиновность довольно сложно. Единственная несостыковка в том, что если бы это и в самом деле была она, то, по логике вещей, должна была бы придумать другой способ, чтобы не возникло подозрений относительно этого сердечного приступа.

– Да и вряд ли бы выкинула бутылек в мусорное ведро, – добавил Гурьев. – Скорее закинула бы куда-нибудь поосновательней.

– Ну, да, – кивнула я. – И потом, они ведь точно знали, где и что искать, они даже никуда больше не заглянули.

– Да уж. – Валерка покачал головой. – А куда мы сейчас? Я так понимаю, ты решила восстановить справедливость? – с улыбкой спросил он.

– Возможно, – точно с такой же улыбкой ответила я. – И потом, Марина меня очень просила. Мне ее до слез жаль, ее арестовали и вряд ли выпустят, ведь обвинение почти готово. А я не могу так, мне хочется хоть чем-то ей помочь. – Вздохнув, я покачала головой.

– Ясно, – проговорил Гурьев. – Так куда мы едем?

– К тетке, – ответила я. – Вчера мне Марина сказала, что накануне смерти, за день, он обедал с теткой и ее дочерью, то бишь своей двоюродной сестрой, в ресторане «Прометей».

– То есть ты хочешь попытаться…

– Да, – кивнула я. – Не представляю, как это сделать на практике, но надо попытаться.

– Ясно, – снова произнес Валерка. – А я чем могу помочь?

– Ну, не считая того, что доставишь меня на место, – усмехнулась я, – ты можешь поприсутствовать, если тебя, конечно, это интересует. Дама горит желанием дать интервью. Я прикинулась репортером, сказала, что, конечно, затем я ей и звоню, но… – Я вздохнула.

– Ладно, выручу, – великодушно согласился Гурьев. – К тому же, кто его знает, может, действительно стоит снять об этом сюжет? Как думаешь? Ведь наверняка у него были и недоброжелатели, скажем, в деловой сфере, которые просто могли не знать о том, что у парня такое на зависть здоровое сердце.

– Это идея, – сказала я. – Но прежде нужно узнать, может, он с кем-то из своих партнеров по бизнесу ел, как считаешь?

– Верно, – подхватил Валерка. – Впрочем, давай сначала познакомимся с тетушкой.

– Тогда быстрее поехали, она нас ждет в два часа. – Я повторила адрес, и мы, как говорится, направились по нему.

К высотке, расположенной в одной из довольно отдаленных, хотя и весьма оживленных районов, мы подъехали без десяти минут два. Посидели немного в машине, а потом вошли в пятый подъезд, поднялись на седьмой этаж в лифте и позвонили в дверь крайней справа квартиры. Дверь открылась сразу же: такое ощущение, будто нас поджидали в двух шагах от нее.

Дама, открывшая дверь, не подтвердила никаких моих предположений по поводу своей персоны. Она отнюдь не была ни сухой, ни чопорной, как казалось, по крайней мере, с первого взгляда, но и не напоминала тетушку с полотен Рубенса. Дама была очень приятной внешности, высокая, хорошо сложенная, со следами былой красоты, причем со следами очень даже явными. В черных брюках и черной же блузе рубашечного покроя, брюнетка с зелеными глазами и аристократическими чертами лица, она приязненно улыбалась нам.

– Вы очень вовремя, проходите, – и открыла дверь пошире.

Мы оказались в уютной, хорошо обставленной гостиной и, следуя приглашающему жесту хозяйки, сели в кресла. Сама она опустилась на диван напротив и показала на столик, где стоял кофейник и три чашки, а также вазочка с печеньем.