– Прости, милая, мне нужно идти.

– Что?! Ради неё меня бросаешь? – разозлилась девушка. – Ну и вали к своей Ире!

Парень обреченно вздохнул:

– Да я даже не к ней.

***

Рома мычал под нос недавно улышанную мелодию, пытаясь вспомнить, откуда вообще её знает. Осознание пришло внезапно, как раз когда парень взбивал яйца для завтрака, и он пролил немного себе на спортивные штаны – единственное, что было не впадлу надевать дома.

– Бля, ну как всегда, – раздраженно протянул он, отложив вилку, и стянул штаны, нашаривая в ящике фартук.

В дверь позвонили невовремя – омлет уже был готов, а оставить его на неостывшей электической плитке означало спалить. Парень начал судорожно метаться в поисках, куда бы поставить сковородку, но, не обнаружив среди кухонных завалов ни одного подходящего места, пошел открывать прямо с ней.

Перед Сашиным взором предстала картина, которая потрясла его до глубины души: Рома показался на пороге в фартуке на голое тело, со сковородкой в руках и, заинтересованно вскинув брови, облокотился на косяк, подпирая голову ладонью:

– Омлетик будешь?

Князев просто завис, не в силах выдавить из себя ни звука, и только кидал растерянный взгляд с растрепаных волос и сонных (или немного пьяных) глаз на обнаженные соски и худые ноги.

– Чего тебе? – Коваленко почесал одну ногу другой. Саша поднял глаза. – Откуда у тебя вообще мой адрес?

– Ира сказала. Тебе не могли дозвониться, – всё ещё находясь в некой прострации, ответил парень. Потихоньку приходя в себя, он, наконец, вспомнил, зачем пришел: – Тебя вернули на работу.

– Да ладно?! – воскликнул Рома, округлив глаза. Он вскрикнул, случайно прислонив сковородку к животу.

– Эй, острожно, – Саша отобрал у него сковороду, окидывая оценивающим взглядом ожог. – Нужно обработать, чтобы не осталось шрама.

– Да ну его. Ты мне про работу расскажи, что за дела?

Саша, игнорируя его вопрос, прошел в квартиру:

– У тебя есть пантенол или что-то такое?

– Нет, – Рома закрыл дверь и последовал за Сашей на кухню. Тот ловко очистил от завалов посуды стол и, поставив на него сковородку, начал рыться в шкафах. – Эй, это уже наглость.

– Это у тебя завтрак в три часа дня? – с улыбкой спросил Саша, открывая деревянную дверцу. – О, нашел.

– Не твое дело, – огрызнулся Коваленко. Он с недоуменно приподнятой бровью наблюдал, как гость разбавляет припрятанную им водку с водой и окунает в этот раствор руку.

Князев подошел к брюнету и, наклоняясь, прислонил пальцы к небольшому ожогу, от чего Рома едва заметно вздрогнул. Саша поднял глаза:

– Больно?

– Нет. То есть да, немного, – он внимательно уставился на светлоокого.

– Так ожог должен быстрее про…

– Ты мне кого-то напоминаешь, – перебил его Рома. – Или тебя кто-то.

– Вот как?

Они молчали с минуту, пока Рома не вспомнил:

– Работа.

– А, да. Работа, – Саша убрал руку и подошел к шкафчику, доставая оттуда тарелку. – Сегодня нужно прийти на репетицию.

– Чего это вдруг наша Сатана передумала? – спросил Рома с горделивой ухмылкой и уселся за стол. – Ясен пень, без меня всем худо, но Эльвира редко отказывается от собственных решений.

– Кто-то из влиятельных посетителей интересовался, когда мы повторим тот номер, – Саша насыпал омлет в тарелку и поставил её на стол. Улыбка сползла с лица Коваленко и превратилась в возмущенно-обреченную гримасу. – Согласен, это даже омлетом не назовешь. Хочешь, я переделаю?

– Да я не о том, – процедил сквозь зубы брюнет. – Какого чёрта? Мы что, теперь в паре?

– Очевидно, да, – Саша пожал плечами, стараясь не подавать виду, насколько этой новости рад. И дело было даже не в том, что работать с опытным танцором – отличный старт. Парень-демон сам по себе ему симпатизировал, и ещё с первой встречи он хотел узнать о нём побольше. – Нам сегодня нужно зайти к Эльвире Владимировне.