– Отстань, – сухо произносит. 

Делает крутой манёвр. Обходит меня. Шаг, два. Оступается на ровном месте. Я ловлю её, не позволяя поравняться с асфальтом. Держу крепко за талию, нависая сверху. Ладони обдает жаром. Горячо. Даже через сквозь слой одежды я чувствую тепло её тела. Где-то рядом вибрирует мобильник. У меня. Затем – у неё.

Дина отстраняется. Рыскает в своей сумке, а я – в кармане. Принимаем вызов одновременно. Ухмыляюсь, понимая, в какой дурацкой ситуации мы оказались. Дина, Дина, что же ты натворила, глупая?!

Заканчиваем говорить. Я сую мобильник обратно, в карман, а она сжимает хрупкий пластик до побеления пальцев. Я всё-таки не выдерживаю. Тянусь к овалу лица Дины. Пропускаю между пальцев локоны, заправлю пряди за уши. Колючие спазмы пронзают меня совсем нежданно. В сердце отзывается импульс.

Дина прикрывает глаза. Дышит трудно, как и я. Секунда. Две. Три. Я поддаюсь порыву и обнимаю хрупкие плечи. Прижимаю к своей груди. Крепко-крепко. Боюсь отпускать. Отголоски прошлого забираются мне в подкорку. Схожу с ума от одного только соприкосновения наших тел. Она дрожит, стуча зубами. Окутываю щуплые плечи еще больше. Сердце стучит. Гудит. У неё. У меня. Боже мой, что ты со мной делаешь, Дина?! Я ненавидеть тебя должен, но стою, как больной, и дышу твоим запахом, таким родным и чужим одновременно.

Я первым прихожу в себя. Разжимаю объятия. Дина не спешит отстраняться. Продолжает стоять напротив меня. Смотрит, кусая губы. Я тоже хочу. Хочу кусать ее губы…

– Идём, – хватаю её за руку. – Нас ждут.

Она не сопротивляется. Послушно следует по моим пятам, как когда-то. Возвращаемся в клуб. Разжимаем наши пальцы. Я пропускаю Дину вперёд:

– Он ждёт тебя в своём кабинет. Иди.

Не уходит. Не хочет уходить или это мне хочется, чтобы ей не хотелось?! Чёрт… Как же всё запутанно, как сложно. Как бы не слететь с катушек, не сорваться с цепи. Нельзя! Опасно. Не. МОЯ. А я... Не. ЕЁ.

– Иди, – приказываю и она идёт.

Медленно ступает, оборачивается. Я делаю глубокий вдох и, круто развернувшись, ухожу в противоположную сторону. Встречаюсь с Анитой.

Малышка, увидев меня, радостно улыбается. Распахивает объятия. Прижимается полной грудью. Я стою, как вкопанный. Просто стою, не шевелясь.

– Поехали домой. Я устала, – протягивает ласково.

– Угу, – киваю головой. – Нужно попрощаться с Давидом.

Анита закатывает глаза. Фыркает.

Возвращаемся обратно. Туда, где я оставил Дину пять минут назад. Подходим к кабинету Давида. Я нажимаю на ручку и дверь без сопротивления открывается. От увиденной картины меня коробит. Дина лежит на диване, свернувшись калачиком. Дрожит. Кутается в мужской пиджак. Мёрзнет. Давид ходит по кабинету взад-вперед и всё время говорит по телефону. Ругается.

Друг заканчивает говорить. Швыряет телефон на стол. Сжимает кулаки. Неподдельная ярость читается в его глазах. 

– Братишка, мы поедем, – произносит Анита.

– Что с ней? – киваю головой в сторону дивана.

– Плохо. Тошнит.

– И ты ничего не делаешь? – выгибаю брови.

Давид смотрит на меня, как на тупого:

– А что я должен делать? Пусть спит. Трезвеет.

– У тебя в кабинете?

– У меня.

– Домой отвезти – не судьба? – продолжаю спрашивать.

– Слушай, умник. Собрались домой, так езжайте. У меня дел по горло. Невыездной я. Понял? – Давид повышает голос. Поправляет воротник рубашки. Развязывает узел на галстуке. – Извини. Сдали нервы. Дамир, если тебе не трудно, то отвези Дину домой. Я боюсь отпускать её на такси. 

Я молчу, обдумывая предложения, как и всю ситуацию. Хотя, что тут думать?!

Подхожу к Дине. Снимаю с её тела пиджак, передаю Давиду. Опускаюсь на корточки. Робко прикасаюсь к плечу: