Через час после созвона все собрались у дверей офиса и толпой двинулись на машинах в лес. Приехали на загодя выбранное место. Поставили машины и начали разбредаться в разные стороны. Кто-то восторгался красотой природы и пением птиц, кто-то, дорвавшись, яростно искал грибы, кто-то накрывал стол, а кто-то во всю занимался мясом. Кира же пошла в лес. Просто и по наитию.
Услышав необычный стук, она внезапно остановилась около группы деревьев. Прислушиваясь, замерла. Далее произошло что-то необъяснимое. Мир застыл… Как на фотографии! Вот птица зависла в воздухе в полете. Вот лист, упавший с ветки, так и остановился, не долетев до земли… Кира оглянулась вокруг. Все коллеги в зоне видимости тоже застыли! И стало абсолютно тихо…
Внезапно из-за ближайшего пенька появился невысокий старичок. Чисто одетый, с белой бороденкой. Его лицо было на удивление знакомо, но вспомнить, где и при каких обстоятельствах встречалась с ним Кира не могла… Он внимательно посмотрел на неё и начал неторопливо говорить:
– Мы долго наблюдали за тобой… Даже не смотря на то, как ты сейчас живешь, ты должна владеть этим даром. Со временем поймешь, про что я сейчас говорю. Протяни свою правую руку ладонью ко мне.
Кира послушно протянула руку. Старичок протянул к её руке свою так, что ладони почти коснулись. Прикосновения не было, но Кира ощутила сильный жар, исходящий из пятерни старичка, который входил в её ладонь. И свечение, которое все усиливалось и усиливалось, пока яркий свет не заполонил всё вокруг…
– Как же ты нас всех напугала! – услышала Кира, очнувшись от того, что её хлопают по щекам и дают нюхать какую-то дрянь.
Оказывается, она потеряла сознание и её случайно нашли недалеко от их стоянки, но до этого почти битый час искали по всему лесу… Это было особенно необычно, так как Кира никогда не теряла сознание. Что-то невнятно ответив она ещё долго сидела в тени большой березы и смотрела, как вокруг суетятся коллеги… И сильно болела голова….
Его анкету система выдала под номером «семь», являвшимся любимым числом новорожденной охотницы. Мужчина оказался приятным в общении и, после нескольких дней виртуального знакомства, на пороге загородного мотеля появилась странная, привлекающая к себе внимание парочка. Красивая робкая женщина, разрушающая первый шаблон скромной тихони, и довольно раскрепощенный мужчина, пока что не подозревающий, что покинет это место уже несколько в ином самоощущении и в глубоких раздумьях о твёрдости собственной ориентации.
– Не поворачивайся! … – едва переступив порог гостиничного номера лопнул, обдав мозги чем-то отдалённо похожим на жидкое мыло, первый пузырёк в Кириной голове, – Не бойся признаваться себе в собственных желаниях. Ведь, по большому счёту, кроме самой себя ты никому здесь не нужна. Ведь если каждый отдаст свой ужин врагу, поверь, никто не останется голодным. Если лепишь, лепи из «своего материала». Для нас предвосхищение любви, подчас, куда самой любви волшебней. У тебя была возможность убедиться в том, что, сделанное по чужой мерке и по чужим лекалам, а главное, чужими руками в итоге приводит в никуда. Так что не поворачивайся и впредь ничему не удивляйся. Наперекор и вопреки.
Почти сутки седьмой номер придорожного пристанища, хранивший к той поре уже многие тайны, жил, всепоглощающей, всеразрешаюшей и всеразрушающей страстью. Шампанское лилось рекой, и непреодолимое Кирино желание вырваться, наконец-то, за рамки обыденного сделало своё дело. Женский «инь», в буквальном смысле подмял под себя и, поставив перед собой на четвереньки, взял как самое себя мужской «янь». Причём, к моменту победного проникновения, последний совершенно уже не желал сопротивляться и всем своим раскрывшимся видом показывал, что этого только он и ждал. Наступившее утро стыдливо заглянуло в номер через неплотно прикрытые жалюзи и обнаружило обессилевшее и крепко спящее мужское тело, по-женски оргастически распластавшееся на огромной еврокровати. Буквально убегая с места преступления, Кира оставляла позади свой сопровождавшийся многократным сквиртом первый опыт доминирования над извергшимся без дополнительной стимуляции развязным бруталом и ещё что-то очень и очень важное. Что? В этом признаться себе она пока что не могла.