– Теперь ты, – рукой подозвал Айрен.

Она несмело шагнула к нему, закрыла глаза и, на всякий случай, задержала дыхание. Послышалось шипение и звук закрывающегося колпачка.

– Готово.

Айрен посмотрела на себя: никаких видимых изменений не произошло, но насекомые действительно перестали докучать.

Напарники пошли дальше. Деревья теперь стояли плотнее, не так вольготно, как у опушки, но воздух всё ещё был светлым и пах смолой и травами. Солнце пробиралось сквозь кроны, падая на землю желтоватыми лучами, и лесу очень шёл такой ажурный наряд. По пути им попадались ещё тропки, что пересекали дорожку и скрывались между ёлок; и валявшиеся стволы, уже, казалось, вросшие в мягкую подстилку. Их развесистые корни торчали криволапой громадой и заросли травой. Наверняка там уже кто-нибудь вырыл нору и жил себе припеваючи.

– Ух ты, лисички, – проговорил Дима и присел. Разгрёб рукой влажный мох и показал Айрен рыжую шляпку. – Вот пожаришь их с картошкой и лучком, да потом со сметаной. М-м-м, ум отъесть можно! – он вытащил из бокового кармана нож и целлофановый пакет и начал срезать грибы.

Айрен тоже наклонилась и увидела около тропинки целую горсть оранжевых точек. Некоторые были настолько малы, что едва виднелись, наверное, меньше ногтя на её крайнем пальце. Она сорвала один, легонько сжала – упругий, понюхала – пахли чуть уловимо, но приятно.

– Неправильно ты делаешь, – покачал головой Дима, увидев вырванный корень с комочками земли. – Грибницу нужно оставлять, чтоб в следующем году снова выросли. Для этого и нужен нож.

Он взял у Айрен гриб и обрезал корешок, положил его на землю.

– Ты заботишься о своей планете, молодец, – улыбнулась сомниатинянка.

– Да ладно, – отмахнулся Дима. – Давно мечтаю отсюда улететь.

Айрен хотела что-то сказать, но поджала губы и промолчала; поднялась с колен и посмотрела вокруг. Десятки десятков стволов устремлялись ввысь, к свету, к солнцу, тянулись к голубому небу, будто хотели до него дотронуться. А внизу простирались мощные корни, что были почти незаметны, разве что иногда грубые плети показывались наружу, заставляя землю пойти буграми. Да, чтоб задержаться в этой жизни, нужно иметь крепкий тыл. Айрен скользнула взглядом по коричневатой коре, шершавой и тёплой, и вдруг заметила мелькнувший пушистый хвост. Она встрепенулась и пригляделась внимательнее. По одному из стволов шустро пробежал какой-то зверёк в красивом рыжевато-сером наряде. Он добрался до ветки и уселся на ней, перебирая что-то в передних лапах и пробуя на зуб.

– Дима, – позвала напарника Айрен.

Он отвлёкся от сбора грибов и поднял голову. Сомниатинянка показала рукой на зверя.

– Белка, вот и первая находка, – он встал, отряхнул штаны и убрал нож. – Только… Как ты её поймаешь? Эй! Айрен!..

Она не ответила, потому что уже рванула к белке. Та перепугалась и метнулась прочь – скакала с ветки на ветку, с дерева на дерево, приманивая ярко-рыжим хвостом. Айрен неслась следом, почти не разбирая дороги, следя только за «добычей». Только благодаря счастливому случаю не переломала себе ноги и даже умудрилась по пути вытащить из сумки буллакс. Несколько раз она пыталась затянуть в него белку, но не получалось – та была заметно быстрее и проворнее, и он лишь недовольно пшикал. Тогда Айрен решила сменить тактику: она остановилась около дерева, даже, казалось, дышала через раз. Белка, заметив, что погони больше не было, тоже замерла, уселась на ветке, оглядываясь и нервно дёргая хвостом. Потом подползла к стволу и, вцепившись в него когтями, полезла выше. Тут Айрен выскочила из укрытия, повернула треугольник, открывая буллакс, и направила его на белку. Потом резко надавила, и зверёк, не успев опомниться, исчез со своего места, оказавшись внутри пузырька.