Исполняя строгое указание командующего о необходимости срочной доукомплектации корабельного отряда, военачальник поинтересовался у своих подчинённых, не желают ли они предложить ему какое-либо лицо для подходящей замены. В ответ на это к нему обратился Бронт с просьбой взять в отряд своего племянника.

– Ты же знаешь, что к воинской службе пригодны только граждане от восемнадцати до шестидесяти лет. От во-сем-на-дца-ти, – растягивая последнее слово, особо подчеркнул командир, выслушав Бронта. – А ты мне кого предлагаешь? Твоему юноше лишь шестнадцать. Бронт, я давно знаю тебя и очень ценю наши с тобой отношения. Уж лучше бы ты не говорил правды о его возрасте, тогда и мне не о чем было бы волноваться. Ну а теперь, как я смогу пойти на такое нарушение? К тому же ты знаешь, что это не прогулка по морю, а боевой поход, где может случиться так, что важна будет каждая единица, каждый воин. Настоящий воин, а не ребёнок.

Беседуя, они отошли в сторону.

– Послушай, Теофил, ты хотя бы взглянул на него. Я ведь сам готовил юношу к служению на флоте, – Бронт коснулся плеча товарища.

– Бронт, я знаю, что ты одинок, и у тебя, насколько я помню, никогда не было никакого племянника, – взглянул ему в глаза собеседник.

– Ну хорошо, он мне никем не доводится. Но что это меняет? Я ведь не прошу тебя освободить кого-то от службы. Я прошу взять на службу, – объяснял Бронт. – Да к тому же вот, – он протянул небольшой кожаный мешочек, туго набитый серебряными драхмами.

Теофил взглянул на деньги, улыбнулся, задумчиво посмотрел ему в глаза и проникновенно произнёс:

– Дружище, ты и впрямь не в своём уме. Предлагать мне, старому вояке и товарищу по мечу, деньги! Плохо же ты думаешь обо мне, а? Так нельзя. Ты почти оскорбил меня. Будь на твоём месте кто другой, я бы ответил иначе.

– Не обижайся. Я ведь вовсе не это имел в виду и никогда бы себе не позволил такого отношения к тебе. Они пригодятся на содержание юноши, если ты согласишься. Ну а если нет, то эти деньги мне не так уж и нужны. Ты правильно сказал насчёт моего одиночества, – Бронт растерянно кивнул, отвёл глаза, собираясь уйти.

– Ну вот. Что за день сегодня? Теперь я невольно обидел тебя. Прости, – Теофил тронул его за руку и весело спросил: – Здесь, похоже, все твои сбережения, за всю службу, а?

– Так мне позвать его сюда? – не принимая шутки, но уловив перемену в настроении командира, в свою очередь спросил Бронт.

– Позови, – серьёзно и тихо ответил тот, уступая просьбе друга. – Но знай и помни, что ему для всех, кто будет интересоваться, – восемнадцать лет. Ты понял меня? Кстати, он хоть выглядит на эти годы?

Бронт не ответил, махнув кому-то рукой. Тут же из-за дальнего дерева выскочил юноша, бегом направился в их сторону и предстал перед ними.

– Как твоё имя? – с интересом рассматривая его, спросил Теофил.

– Форкис, – твёрдо ответил тот.

– Хочешь служить на флоте?

– Да.

– А если буря или вражеские корабли?

– Я буду очень стараться.

– Что ж, выглядишь ты действительно подобающе. Думаю, что из тебя, Форкис, получится хороший, а со временем и настоящий могучий морской воин, – довольный увиденным, искренне произнёс военачальник.

Бронт молчал. Он строго смотрел на Форкиса, внешне не выражая никаких чувств, но душа его была переполнена одновременно и радостью за одобрение друга, и сильными переживаниями за судьбу юноши.

– Ученик Бронта не может быть плохим воином. Запомни это!

Теофил пристально взглянул в глаза юноши, затем повернулся и, утвердительно кивнув Бронту, зашагал по своим делам.

– Он не взял денег! – восхищённо произнёс Форкис, провожая взглядом командира.